– Значит ты действительно раньше никогда…

– Не видела темных эльфов, да, – нетерпеливо перебила она его. – И если честно, я пока не решила, как к тебе относится. Возможно, мне нужно тебя боятся.

Эти слова явно развеселили Улроя.

– Поверь, крошка, если тебе и стоит кого бояться, так это моего отца, Роршарха. Я намного более миролюбив, чем он.

Эстель попыталась выдернуть у него одно из золотых перьев из крыла и не смогла. В пепельно-серых глазах сначала отразилось искреннее удивление, затем гнев, а после – веселье.

– Чтобы не называл меня крошкой, понял? – злясь на него и на себя сказала она.

– Несмотря на то, что наши перья по ощущениям словно шелк, этот шелк – самый крепкий из всех, что тебе доводилось видеть. Не так-то просто лишить нас перьев, крошка, – ещё больше развеселился Улрой и остановился у входа в гостиную Огневиков. Сразу же из дверей комнат и с лестницы появились головы учениц. Улрой повернулся к ним таким образом, чтобы крылья было видно с лучшей позиции, и, улыбаясь, играл ими, чуть наклоняя из стороны в сторону, на публику.

Эстель невольно покраснела. Никто рядом с ней раньше не красовался настолько неприкрытым и наглым образом.

– Кажется, твоя сестра ошиблась насчет «страшной сказки». Не похоже, чтобы они тебя боялись, – констатировала она.

Девушка поймала на себе обеспокоенный взгляд. Оказывается, Бенедикт уже ждал ее в гостиной. Он сжал руки в кулаки и быстро пошел в ее сторону, потом резко втянув воздух, взял Эстель за руку.

– Что тебе здесь нужно, Улрой? Насколько я помню, вы не должны покидать территорию, которая отведена здесь строго для фойна, – процедил Бенедикт сквозь зубы, и, не дожидаясь ответа, утащил Эстель в комнату, принадлежащую в Академии ей.

За первые три курса она должна была постичь азы магии огня, а затем переходить к изучению более сложной и редкой магии превращений, переселившись в другую Башню.

Лишь только Бенедикт закрыл за Эстель дверь, сразу же рявкнул:

– О чем ты думала? Ходишь по темному крылу одна!

Эстель тут же вспыхнула, словно спичка.

– О чем я думала? Вообще-то, это ты оставил меня на крыше того самого темного крыла!

Девушка не видела раньше, чтобы Бенедикт так злился.

– Что мне по-твоему нужно было делать? «Перепарковаться»? Да я знать не знала, что Башня темных эльфов вообще существует!

– Могла бы подождать меня на лестнице! – не успокаивался Бенедикт.

– Ты не сказал, что мне нужно подождать, упорхнул с Талионом, как птичка, фьють! – Эстель рукой показала наверх. – К тому же, я не заметила, чтобы ты собирался идти за мной, раз стоял в гостиной и ждал!

– Нугур сбежал, я боюсь за тебя! – почти выкрикнул ей в лицо Бенедикт.

Принцу показалось, что в этот момент глаза Эстель стали такими глубокими, что в них можно было провалиться и утонуть. В них что-то блеснуло, она изучающе посмотрела на эльфа.

– Как? Ты же говорил мне, что остров Илинсар охраняется лучше, чем президенты у людей?

– Мы пока не знаем точно, как именно он это сделал, но это факт, Эстель. Нугур опять на свободе… Я думаю, будет лучше и безопаснее, если выходные ты проведешь не в Академии, а у родителей в Дар Руаде, – в глазах Бенедикта промелькнул металлический отблеск. – Собирайся, полетим вместе.

Умом Эстель понимала, что принц прав, но ее сердце протестовало против того, что он уже все решил за нее, даже не спросив ее мнения. Бенедикт вышел, оставив девушку в одиночестве. Эстель растерянно плюхнулась на кровать, массируя пальцами виски. «Ладно, полетим», – подумала она. – «К тому же, родители будут рады. Может быть, Алисию тоже стоит захватить, хотя ей Нугур, вроде бы, не интересуется…».