А во-вторых… Тут мне необходимо дать некоторую предысторию. Примерно год назад на меня с интересным поисковым предложением вышел некий господин с нетривиальной русской фамилией Калашников. Во время одной из рабочих встреч он сообщил, что имеет достоверные данные о том, где же хранится основная часть кубанских сокровищ. (О том, как сам он получил такие сведения, я пока умолчу). Изумлению моему не было предела. Тем более что он утверждал, что знает не только населённый пункт, но и конкретную усадьбу, ставшую пристанищем значительной части, казалось бы, бесследно исчезнувших ценностей. Единственное, что останавливало меня от спешной организации непосредственно поисковых мероприятий, так это то, что захороненные в 1919 году банковские ценности лежали именно в населённом пункте, а не в чистом поле.

Поясню и этот момент. Работать в обжитых местах современному кладоискателю практически невозможно. Стоит только слегка намекнуть хозяевам земли, на которой необходимо провести поисковые мероприятия, что у них под ногами может находиться что-то ценное, как все двери перед тобой моментально захлопываются. Человеческая природа неистребима и никто не желает делиться с тобой даже копейкой. Синдром «собаки на сене» практически всегда пересиливает все разумные альтернативы по совместным действиям. Вот поэтому-то, даже располагая достоверной информацией, я никогда не работаю в населённых пунктах, даже в самых маленьких.

Тем не менее, моя догадка о том, что значительная часть груза была спрятана Рябовалом с компаньонами в непосредственной близости от Екатеринодара, получила некоторое подтверждение. Но давайте вновь вернёмся к карте Ю.И. Харчука. Проследив расположение прочих крестиков, я понял, что несколько позже описанных мною событий, именно от южных окраин Екатеринодара в дальний поход двинулась так называемая «эвакуационная колонна», спасающая всё ещё остающуюся на колёсах поклажу. Вернее будет сказать, что таких миниатюрных колонн, выделившихся из изначальной «золотой колонны», было несколько. В некоторой степени такой метод спасения ценностей имел полное право на жизнь. Неоднократно в истории войн случалось так, что попавшее в окружение воинство рассыпалось на мелкие группы, в надежде незаметно проскользнуть через боевые порядки противника. В данном случае положение обоза было сходное. Несколько разрозненных подвод имели гораздо больше шансов незаметно проскочить по просёлочным дорогам. А многолюдный конвой был слишком заметен, и поэтому уязвим.

Одна из таких мелких групп рванулась строго на запад. Так называемая «западная» колонна в поисках спасения направилась через Северскую и Абинск, т. е. кратчайшим путём к Чёрному морю. В Крымске колонна резко свернула к югу и, преодолев Главный Кавказский хребет, достигла Новороссийска. Вторая колонна, назовём её «центральная», проследовала через Славянск на Кубани до самой западной окраины Таманского полуострова. И третья колонна, названная мной «северной» взяла направление на Тимашевск. Достигнув данного населённого пункта, эта колонна тоже распалась. «Левая» её половинка взяла курс на Приморско-Ахтарск, а «правая» на Ейск. Вы, я надеюсь, замечаете определённую закономерность? Все без исключения колонны стремились к морю, к портам, через которые ещё можно было покинуть объятую хаосом страну. И практически не подлежит сомнению тот факт, что большая часть поклажи достигла-таки портов назначения и была вывезена за пределы России.

Другой вопрос, достигла ли вывезенная поклажа каких-нибудь иных портов? Есть обоснованное предположение в том, что на борту миноносца (по другим данным эсминца) «Громкий», затопленного командой в 4-х милях от Мысхако, хранилась часть вывозимых из России ценностей (координаты места затопления известны). Имеются также сведения и о том, что в порту Ейска в 1919-м году некоторое время стояла охраняемая военными подозрительная баржа, из которой нечистым на руку деятелям удалось выкрасть изрядное количество золота. (Откуда взялось столько бесхозного золота в бедном Ейске?) Кроме того, есть известие о том, что часть исторических реликвий запорожского войска всё же достигла берегов Америки, куда они могли попасть лишь морским путём. Дошли до нас и многочисленные свидетельства о том, как «ломались» и «терялись» отдельные подводы золотого обоза. Несомненно, уровень расхищения и вторичного перепрятывания эвакуируемых ценностей был достаточно велик, особенно в нестабильной обстановке тех революционных, и сумасшедших лет. Таким образом, можно смело заключить, что значительная часть эвакуируемого золота всё же была вывезена, расхищена, либо безвозвратно утрачена.