– Ах ты! – он создал сферу и кинул прямо в эльфийку, которая уже успела отскочить от него.

Миримэль пригнулась, и сфера пролетела над нею.

– Да как ты посмел! – возмутилась она и кинулась на мага, пытаясь выцарапать ему глаза. Они упали на пол, девушка оказалась сверху. Маг, перехватив её руки, откинул девушку от себя. На шум сбежались стражники, а следом прибежали и король с Хароном.

– Что вы тут устроили? – спросил Харон, ошеломлённо наблюдая, как стражники разнимали разъярённую принцессу и мага, по-прежнему удерживавшего её руки.

     Миримэль, то и дело сдувая со щеки выбившуюся из причёски прядь, лишь молча сверлила взглядом ненавистных магов, особенного молодого прохвоста, посмевшего поднять руку на неё, на принцессу Ласмэисе. Какая дерзость!

– Миримэль, что это за выходки? Разве так себя ведут наследницы? – возмутился Маврол. Миримэль более-менее взяла себя в руки.

– Отпустите меня! – приказала она стражникам. И те, боясь вновь её разозлить, отступили.

– А разве магам разрешено трогать королевских особ? Не я это всё начала, – сердито сказала девушка отцу. – А теперь прошу меня извинить. У меня срочные дела.

И развернувшись, она решительно вышла из зала. Ей нужно было успокоиться, а что может успокоить лучше, чем поход в город? Зайдя в покои за плащом, Миримэль направилась к выходу из дворца.

Стражник у входных ворот хотел что-то сказать, но, увидев рассерженный взгляд принцессы, молча поклонился и позволил ей выйти.

Ласмеисе, как и подобает столице, являлся вершиной эльфийского искусства, однако местные жители вряд ли считали это удивительным. Так и должно быть. Город величественной расы должен быть не менее величественным.

Миримэль видела множество роскошных замков с высокими башнями, у подножия которых ютились небольшие домишки простых эльфов, но, спрятанные в тени густой зелени, эти хибарки совершенного не портили вид, так что создавалось впечатление, что в столице живут сплошь богачи-аристократы. На окраинах город казался слегка блеклым из-за белого камня, из которого были сложены дома: привезённый давным-давно с северных гор, он за много лет зарос мхом, лишайником и разнообразным плющом, однако же этот плющ, зацветая летом, поражал воображение гостей и вызывал восхищение даже у местных жителей. Ближе к центру городские улицы становились шире, а дома – богаче и роскошнее. На тротуарах опять стало многолюдно: наконец-то, после стольких лет бесконечной войны, город начал вновь оживать, зашумел ярмарками, заиграл музыкой со всех сторон, осветился улыбками на веселых лицах гуляющих обывателей.

Миримэль часто бывала в городе вместе с отцом или матерью, когда была маленькой. Но потом… Отец с головой погрузился в свои военные дела, а Иримэн начала болеть и не выходила с дочерью.

Теперь же, бродя по улицам, Миримэль то и дело всматривалась в лица подданных, видела их улыбки и в глубине души сама радовалась. Вокруг бегали и играли смеющиеся дети.

– Догоняй! – крикнула маленькая эльфийка и кинулась прочь от своего друга-эльфа, но, споткнувшись о камень, упала и, вскрикнув, схватилась за коленку. Миримэль подбежала к ней.

– Сильно ушиблась? – спросила принцесса, помогая девчушке подняться.

– Да, больно, – всхлипнула малышка. Миримэль опустилась перед ней на корточки и осмотрела её. Увы, платье оказалось безвозвратно испорченным: падая, девочка не только выпачкала его, но и прилично разорвала по подолу. Но хуже оказалось с ногой малышки: из глубокой ссадины на коленке обильно текла кровь.

Подхватив девочку на руки, Миримэль вытерла её мокрые от слёз щёки: