17 февраля 1923 года после буйного скандала Есенин был задержан и провел ночь в полицейском участке. О нём в полицейском журнале была сделана запись: «Страдает припадками эпилепсии. Выпил слишком много». После этого случая его за границей принимали за эпилептика.

Вскоре Есенин и Айседора навсегда уехали из Америки, их четырехмесячное пребывание в США оказалось несчастливым. Дункан считала, что поездку испортили падкие на сенсацию американские газетчики и плохого качества американские вина. Но были и другие причины: душевная неуравновешенность Есенина и открытая любовь Айседоры к России.

3 февраля 1923 года поэт и танцовщица взобрались на палубу парохода «Джордж Вашингтон», который взял курс на Шербур. На следующий день нью-йоркские газеты изложили в подробностях все, что сказала репортерам на прощание Айседора Дункан: «Не нужны мне ваши роскошные отели. Я лучше буду жить в России на черном хлебе и водке. В России у нас свобода… В вашей стране люди не нуждаются в искусстве. Они не понимают, что это такое…»

7 февраля 1923 года на борту «Джорджа Вашингтона» Есенин написал полное безнадежности и отчаяния письмо имажинисту Александру Кусикову: «Я расскажу тебе об Америке позже. Это самая ужасная дрянь… Я полон смертной, невыносимой тоски. Я чувствую себя чужим и ненужным здесь, но когда я вспоминаю Россию, вспоминаю, что ждет меня там, я не хочу возвращаться…»

Вечером 11 февраля 1923 года пароход вошел в порт Шербур. Так завершилась поездка Есенина в Америку.

В марте 1923 года оскорбленные власти США под предлогом того, что А. Дункан вышла замуж за русского, лишили Айседору американского гражданства.

Здоровье Есенина во время поездки по Америке резко ухудшилось, у него все чаще стали появляться мысли о самоубийстве.

Америка произвела на Есенина огромное впечатление, изменила, как он сам говорил «угол зрения». Поэт восхищается индустриальной мощью этой страны. Именно после поездки в Америку появляется новый мотив в его творчестве:

Очерк «Железный Миргород», выпущенный в свет в 1923 году, почти полностью посвящен Америке. В нём С. Есенин пишет:

«Я объездил все государства Европы и почти все штаты Северной Америки. Перед Америкой мне Европа показалась старинной усадьбой…»

В разделе «Бродвей» автор повествует:

«На наших улицах слишком темно, чтобы понять, что такое электрический свет Бродвея. Мы привыкли жить под светом луны, жечь свечи перед иконами, но отнюдь не пред человеком…

Америка внутри себя не верит в бога. Там некогда заниматься этой чепухой. Там свет для человека, и потому я начну не с самого Бродвея, а с человека на Бродвее.

…Около Нью-Йорка стоят громады броненосцев, по бокам которых висят десятками уже не шлюпки, а аэропланы, которые подымаются в воздух по особо устроенным спускным доскам; возвращаясь, садятся на воду, и броненосцы огромными рычагами, как руками великанов, подымают их и сажают на свои железные плечи…

В Нью-Йорке лошади давно сданы в музей, а в наших родных пенатах…

…По Бродвею ночью гораздо светлее и приятнее идти, чем днём.

Перед глазами – море электрических афиш. Там, на высоте 20-го этажа, кувыркаются сделанные из лампочек гимнасты. Там, с 30-го этажа, курит электрический мистер, выпуская электрическую линию дыма, которая переливается разными кольцами. Там, против театра, на вращающемся электрическом колесе танцует электрическая Терпсихора и т. д., всё в том же роде, вплоть до электрической газеты, строчки которой бегут по 20-му или 25-му этажу налево беспрерывно до конца номера… По радио музыка Чайковского из музыкальных магазинов слышится в Сан-Франциско, но любители могут его слушать и в Нью-Йорке, сидя в своей квартире.