Теорией страсти пронизаны звуки.
Пылью пропитаны легкие времени
Дышат и кашляют, кровью капая.
Изнемогая в чужом измерении
Старятся, от тяжести падая.
17 июля 2015 г.
До беспредела…
Мягкая ткань твоего тела
Пронизана до беспредела.
Пропущена сквозь разум ночи
Закоулками многоточий.
Строгие линии твоего сознания
Не умещаются в мироздание,
Не колеблются в памяти завтрашней
Им за будущее не страшно.
По проспектам, увитым бордюрами,
По неясным дворам, запутанным.
Люди снова стали фигурами,
Сладкими, из сахарной пудры.
Синее небо твоего взгляда
Не сдается в плен, после разлада.
Не впадает в сон от амнезии,
Список утвердили и огласили.
Нежные спазмы твоих печалей
Ни за что больше не отвечают.
Не вступают в союзы писателей
Лишь страдают всемирной апатией.
Убеждаясь в закрытых веках
Невозможно найти ночлега.
Можно только уснуть в пространстве
Своего постоянства.
Мягкая ткань твоего тела
Пронизана до беспредела.
Пропущена сквозь разум ночи
Закоулками многоточий.
15 июля 2015 г.
«И прозой обычной пройдёт понедельник…»
И прозой обычной пройдёт понедельник,
Присыпанный пудрой и нафталином.
И день ненасытный, уставший бездельник,
Покажется скукой и сном примитивным.
Исчезнет, растает, испепелится,
Ворвется кометой и вырвется вздохом.
И ты станешь небом, душа твоя птицей,
Летать, отражаясь обломками стёкол.
Скупые надежды остались в неволе,
Остались в плену нераскрытые тайны.
Твоё одинокое сердце довольно,
Царапая стены, проверки фатальны.
Слезами астральными, не пустяковыми,
Утраченным утром, заваренным чаем.
И смехом раскаяния, рассказами вдовьими,
Себя ежедневно мы не замечаем.
Врут первоисточники, смеются завистники,
В оригинале колеблются классики.
К чему приведет нас тупая статистика?
Нас стерли из времени нейлоновым ластиком.
И просто заклеили, затерли, замазали,
Как старые окна, скрипучие петли.
Закрасили души. Заставили вазами,
Завесили стразами коммерческих реплик,
Смеющихся девочек, упитанных мальчиков,
Довольных собой оловянных голов.
И перестреляли всех отпетых романтиков
Дежурными фразами заученных слов.
И прозой обычной пройдёт понедельник,
Присыпанный пудрой и нафталином.
И день ненасытный, уставший бездельник,
Покажется скукой и сном примитивным.
10 июля 2015 г.
Пустырь…
Вся земля пустырь, обезглавлена,
И душа волдырь, окровавлена.
Силуэт размыт капли катятся
Не рыдай навзрыд, не спохватятся.
Не зальют слезой, не укутают,
Лживой простотой убаюкают.
Красною строкой напечатают,
В тишине мирской за бараками.
Сказок наплетут трех копеечных,
Купят и сдадут, как намечено.
Спросят у ворот, отоварятся,
И на эшафот все отправятся.
Свыкнутся потом, оприходуют,
Сразу грянет гром с непогодою.
Сквозь толпу тропа затрапезная,
Пусть толпа сыта, бесполезная.
Мракобесною сухомятицей,
Затрапезною злыдней пятницей,
Приворотною каракатицей
В черном ситцевом чудном платьице,
Вся земля пустырь, обезглавлена,
И душа волдырь, окровавлена.
Силуэт размыт капли катятся
Не рыдай навзрыд, не спохватятся.
11 июля 2015 г.
«Мы вроде не ангелы…»
Мы вроде не ангелы
И точно не демоны.
Играли по правилам
И были потеряны.
Мы с жизнью не спорили
Приехали вовремя.
И наша история
Расписана добела.
Мы в вечном забвении
И кадры засвечены.
Возможно прозрение,
И сны обеспечены.
Ошибки первичные,
Не сказано главное,
Как мифы античные
Мы связаны главами,
Глазами, улыбками,
Привычками, профилем.
На праздник открытками,
Одной философией.
Словами нелепыми,
Коварством и радостью.
Мы там еще не были,
И вряд ли до старости…
Останемся взрослыми
С закрытыми лицами.
Смешными вопросами
И вылетим птицами.
За наше сознание,
Цветами увядшими.
Мы знали заранее
Все ноты из маршей и.
Планеты вращаются
И слышатся выстрелы.