С этими мыслями я подошёл к сотруднику «Виаджо». Из-под его белого халата выглядывала жёлтая рубашка с электронной змейкой вместо пуговиц. Модник. Такие рубашки популярны. Я предпочитаю классические вещи. К тому же все эти новомодные застёжки-расстёжки, управляемые силой мысли, часто сбоят. Мода она такая – заставляет мучиться.

– День добрый, – выставил я перед собой кулак, сжатый пальцами вниз.

– Здравствуйте, ещё раз, Максим, – сотрудник «Виаджо» легонько стукнул своим кулаком о мой. – Меня зовут Ираклий. Я буду вашим проводником. Пройдёмте, – жестом пригласил в лифт.

Я вошёл в узкую продолговатую кабину. Дальняя стенка зеркальная, остальные серебристые. Мягкий, ненавязчивый свет исходил сразу отовсюду. Я всё чаще и чаще начал встречать такой вариант освещения. Вроде как его делают при помощи светоплёнки, которой оклеивают помещение. Она не требует питания, какого-либо ухода, отдельные виды умеют работать самостоятельно, подстраиваясь под наличие или отсутствие солнечного света. Мне нравится, неплохо бы и дома так сделать. Правда, я слышал, что для больших помещений мощности светоплёнки недостаточно, получается полутьма. Надо будет всё досконально выяснить, не хочется бродить по своей стометровой студии, как крот по норе.

– Артём, на седьмой этаж, пожалуйста, – сказал сотрудник фирмы лифту.

– Как прикажете, мой господин, – отозвался искусственный интеллект заигрывающим тоном.

Двери закрылись, кабина едва-едва заметно тронулась. Я с лёгкой улыбкой поглядел на Ираклия. Он заметил мой взгляд.

– Да я над ним как-то пошутил, теперь эта железяка мстит мне, – хмуро отозвался сотрудник «Виаджо».

– Я не железяка, мой солнцеподобный господин! – послышалась обида в голосе лифта. – Я ваш любимый и покорный раб, готовый на всё ради одного вашего…

– Да заткнись ты уже, не позорь, – устало произнёс мой проводник в прошлое.

– Слушаюсь и покорно повинуюсь, мой господин! – искусственный интеллект изобразил придыхание в голосе, чем вызвал ещё большую улыбку у меня.

– Мне уже нравится ваша организация, – сказал я. – У вас с порога весело.

Ираклий сделал вид, что пропустил мои слова мимо ушей.

– Значит, вы собрались прожить день, когда Максим Холиди придумал биткойн? – задал он самый очевидный вопрос, чтобы сменить тему.

Только теперь я почувствовал от проводника запах мазута и чего-то знакомого-знакомого. Через мгновение сообразил – бессмертной вэдэшки, которая, по уверениям производителя, за пятьдесят лет не изменилась. Хотелось усмехнуться, но я сдержался. Передо мной стопроцентный модник. В последнее время стала популярна туалетная вода с запахом настоящего мужика. Она так и называется «Настоящий мужик». Там ещё на этикетке, в пятисекундном ролике, слесарь выбирается из-под древнего авто с бензиновым двигателем. Женщинам такой запах неожиданно пришёлся по душе, и туалетная вода вмиг стала бестселлером.

– Да, он с детства мой кумир, – неожиданно для самого себя признался я. – Вообще пришёл, чтобы побывать в теле Колумба, но в последний момент передумал. Хочется узнать, что натолкнуло его на идею создать децентрализованную финансовую систему.

– Так известно же, – хмыкнул Ираклий. – Он переехал с родителями в США. Там его родителей посадили на пожизненное, якобы за шпионаж, так, кстати, и не доказанный, а ему пришлось вернуться. Тогда-то он и решил отомстить всей этой системе. Отомстил. Он же и говорил, что доллар ничем не обеспечен, поэтому от биткойна не отличается. Точнее отличается тем, что биткойн – это народные деньги. Валюта, которая принадлежит одновременно всем и никому. Он великий человек.