Филипп при виде большого актерского кукиша расхохотался. Актер вслед за ним тоже не удержался, долго рассыпался тихим смешком, невольно утирая слезу. Успокоившись, завершил:

– Тебе, юноша, простительно многое не знать – ты молод. Но актёры знают всё, что творится на земле и на небе, и поэтому смешат народ, изображая веселье на сцене.

Они ещё посмеялись вместе, заражая своим настроением стоявших рядом людей, кто с интересом поглядывал в их сторону, прислушивался. Наконец, актёр попрощался с ним и поспешил к своей группе.

Неожиданно мимо Филиппа прошли паломницы, среди которых он заметил хрупкую девушку с волосами цвета спелой пшеницы; скорее, подростка, о чём свидетельствовали бугорки груди, проглядывавшие сквозь ткань. Бледное лицо с большими глазами, распахнутыми миру, выражало одухотворённое удовлетворение от всего, что с ней происходило здесь. При этом она выделялась в обезличенной религиозной толпе едва уловимой величественной осанкой и походкой. Так ведут себя только царственные особы.

Филипп затеял «про себя» игру – разгадать, кто она. Но его, казалось, безвинное занятие, разглядывание девушки с головы до ног, привлекло внимание её спутницы, пожилой женщины. Она с суровым выражением лица заслонила дородным телом свою спутницу, давая понять, что юноша выходит за рамки дозволенного. Филипп отвернулся, сотворив безразличие на лице, а когда вновь посмотрел в ту сторону, девушку не обнаружил, как и её охранительницу. Огорчаться он не стал, считая этот случай небольшой потерей в череде не привычных глазу событий священного праздника.

Но через некоторое время Филипп снова увидел незнакомку, когда перебрался на другой конец острова. На этот раз она была в эксомиде – белой тунике с обнажённым правым плечом. Видимо, поэтому девушка показалась ему лесной нимфой, и этим она ещё больше привлекла его внимание; вместе с другими девушками, одетыми таким же образом, она пела нежным голосом, устремив взгляд в неземную даль. Филипп разобрал слова:

– Зевс в определённый Мойрами срок родил бога с рогами быка и увенчал его змеями, отчего и менады вплетают в волосы змей. Славься Дионис воскресший!

Девушки образовали круг и начали медленный танец, держа в руках ивовые решета. Их гибкие тела плавно раскачивались из стороны в сторону. Продолжая танцевать, одновременно каждая извлекла из своего решета небольшую живую змею. Две девушки, вероятно, впали в транс, выкрикивая неразборчивые слова. Подошла жрица, руководившая обрядом, наклонилась, прислушалась и объяснила, что «через них говорит Дионис, он требует жертвы»… Несколько взрослых жриц-менад с яростными выкриками впились в змей… зубами и в мгновение растерзали на куски… Жрица объяснила, что так менады «насыщались божественным телом бога», и теперь «бог присутствует в них»… Действие закончилось тем, что служители храма принесли в амфорах священное вино – дар от Диониса, и кто пил его, понимал, что «поглощает не вино, а кровь Диониса, чтобы частичкой бога приобщиться к бессмертию»…

Филипп хорошо рассмотрел незнакомку, тем более что её толстая охранительница не замечала его. Она следила за своей подопечной. Чем дольше юноша смотрел на загадочную «нимфу», тем больше его заполняло непонятное состояние, явно не похожее на праздное любопытство. Но пока он разбирался в своих неведомых ранее чувствах, девушка потерялась из виду. И вновь праздничная суета охватила Филиппа, закрутила и увлекла мощным потоком древней мистерии по поводу страданий бога Диониса…

На острове Самофракий заметно стемнело. Часть женщин-паломниц столпились у отвесной скалы рядом с узким лазом в священную пещеру. По замыслу устроителей мистерии здесь свершается один из самых таинственных обрядов культа Диониса – посвящение в «невесту бога», иначе пополнение в ряды новых служительниц. Местный жрец объяснил, что означает символ пещеры для культа Диониса: