Миртала резко встала.

– Что я должна узнать? Говори немедленно!

– Ночью из Македонии прибыл гонец с письмом: македонский царь Филипп просит твоего дядю отдать тебя в жёны…

В глазах Мирталы заметались злые огоньки, которых Артемисия всегда боялась.

– Ах, обманщица! Вот почему ты разгадала мой сон!

Артемисия запричитала:

– Зачем обижаешь свою няню? Я желаю только добра тебе! Да, я первая узнала о гонце Филиппа, но сон твой – вещий! На всё есть воля богов – и ты их промысел!

Артемисия всхлипнула от обиды, и Миртала тут же прижалась к ней. Через некоторое время обе успокоились. Миртала первая прервала молчание:

– Конечно, я думала, что когда-нибудь выйду замуж. Но не за македонянина, пусть он будет даже царь! Няня, ну почему дядя решил отдать меня за Филиппа? Я истинная эллинка, а он, я слышала, дикарь.

– Увы, моя девочка, придётся смириться. Такова воля твоего опекуна.

– Но я совсем не знаю Филиппа! Я должна принадлежать мужчине, которого совсем не знаю? Он мне уже сейчас противен! – Из глаз Мирталы продолжали сыпать гневные искры.

– Ой, моя красавица, разве чувства – главное в женской доле? Вспомни, кто ты есть? Прости меня, старую няню, но ты сирота обездоленная, дитя бесправное, и так будет, пока не обретёшь мужа… А станешь женой Филиппа – вот ты и царица! Вслушайся – царица! А муж твой будущий, говорят, – красавец! Он храбрый воин – не даст тебя в обиду. Не спеши с возражениями!

Няня опять прижала к себе воспитанницу, успокаивая её и вразумляя.

– Когда ты была совсем маленькая, я пела тебе бавкалемату, детскую колыбельную песнь, о том, какой будешь ты царицей. Тебе эта песня очень нравилась. Так почему же сейчас ты сомневаешься в моём стремлении желать тебе счастья? Да, ты не знаешь Филиппа, не любишь его. Но это потому, что ещё не познала его как женщина и он тебя не познал. Так бывает всегда с девушками. Любовь женщины к мужу таится глубоко в недрах её собственного сердца, и эта любовь будет неведома тебе до определённого мгновения в замужестве. Придёт время – и ты полюбишь мужа, захочешь рожать от него детей, и тогда будешь любима, значит, по-женски счастлива.

– Но когда я читала стихи Сапфо, поняла, что настоящая любовь случается только один раз. Когда девушка встречает своего мужчину, которого подскажет её собственное сердце. Остальное не любовь, а подделка!

– Миртала, дорогая, я говорю о замужестве, а не о какой-то чепухе, которую воспевают поэты вроде твоей бесстыдницы Сапфо. Только беспутные жрицы Афродиты могут толковать о какой-то необыкновенной, страстной любви! Если девушка выходит замуж, она будет обязана любить мужа. Пусть не сразу это произойдёт, но со временем! – Артемисия заговорщицки подмигнула Миртале. – Поверь моим годам, женщины в супружестве могут обходиться и без горячей мужской любви.

Увидев, что воспитанница проявила интерес, няня воодушевилась:

– Представь себе, ты станешь царицей всех македонян, бедных и богатых, крестьян и князей. Тебе придется властвовать над людьми. Но при всей власти над всеми ты будешь подчиняться мужу своему. Тебе придётся умерить свою горячность, принизить гордыню – а она у тебя излишняя, сверх меры! В замужестве будешь благоразумной в поступках, но деятельной – и тогда с тобой ничего плохого не случится. Муж твой оценит твоё усердие, окружит тебя любовью и своей привязанностью. Будет делать тебе дорогие подарки.

Голос у Артемисии неожиданно задрожал, она всплакнула и достала из недр одеяния крохотную амфору из серебра. В ней хранилась целебная анисовая настойка, припасённая придворным лекарем-фармакопеем