Горюнов перешёл на левую сторону улицы, и странный тип сделал то же самое. После чего Олег Фёдорович резко, почти бегом, вернулся на правую сторону и свернул в Нечаев переулок. Там сразу после поворота был вход в кофейню. Горюнов быстро прошёл в центр зала и посмотрел в окно. Его преследователь растерянно озирался, всматриваясь в глубину переулка. Потом он заметил кофейню и, что-то для себя решив, перешёл на противоположную сторону, начал внимательно изучать информационный стенд микрорайона.

Сомнений быть не могло: кто-то конкретно пас Горюнова. «Значит, всё идёт по плану», – усмехнулся Олег Фёдорович.

Он вышел из кофейни и нарочито спокойно двинулся в сторону парка Красных Строителей. В этот летний будний день в парке почти никого не было, кроме отдельных мамочек с колясками. Олег Фёдорович прошёл немного вдоль аллеи и сел отдохнуть на скамейку. Мужик в клетчатой рубашке тоже делал вид, что гуляет. Он проследовал мимо Горюнова и приземлился на соседней скамейке. Они посидели минут пять, потом Олег Фёдорович встал и подошёл к своему преследователю:

– Не возражаете?

– Да нет, чего там… Присаживайтесь, пожалуйста, – почти ласково ответил мужчина.

– Меня зовут Олег Фёдорович. Впрочем, это вы и так знаете. А как зовут вас?

– Сергей Васильевич.

– Вижу, вы человек немолодой, мудрый. Чем я вашу контору так заинтересовал, что даже решили за мной наружку пустить столь высокого уровня? Как я понимаю, вы представляете полицию или ФСБ?

– Полицию, и ты это отлично знаешь.

– Как мы легко на ты перешли. Вот что значит люди одного поколения. И всё-таки: чем обязан таким вниманием к простому пенсионеру?

– Я думал, ты с повинной пришёл. Хочешь заявление сделать. Ты же догадываешься, почему мы за тобой присматриваем?

– Если под протокол, то понятия не имею, о чём вы говорите. Жизнь пенсионера однообразна и скучна…

– А если без протокола?

– Тогда, естественно, догадываюсь. Вы, наверное, из-за тех брильянтов, что оставил мне на хранение Гога?

У Сергея Васильевича даже дух перехватило:

– Ну раз вы по-честному, то и я буду предельно честен. Хочу представиться. Полковник Щеглов Сергей Васильевич, руковожу четвёртым управлением на Петровке.

– Точно… А я тебя не сразу узнал. Помню тебя, Сергей, молодым опером. Тогда у тебя кликуха была Щегол. Всегда следил за твоей карьерой.

– То есть как помнишь? Ты же у нас ни по каким делам не проходил. Мы пробивали.

– Согласен. Мне такая слава была не нужна. Я всегда был архитектором преступлений.

– В смысле?

– Придумывал их. А исполнители всего лишь реализовывали мои замыслы.

– Врёшь ты всё. Смотрел я видеосъёмку обыска у тебя дома. Бедность голимая. Где же твои доходы от идеальных преступлений?

– А ты знаешь, где я сейчас работаю?

– Знаю! У олигарха Красовского сторожем на вилле. Получаешь копейки, хотя, согласен, работа непыльная. Сам Красовский живёт в Испании, на вилле почти не бывает.

– Дурак ты, Щегол. Моя это вилла. И дом Красовского в Испании тоже мой. Да и бизнес его почти весь мне принадлежит. Закрой варежку, а то муха влетит.

– Ну ты, Олег Фёдорович, даёшь! Даже меня удивил. А чего же ты в такую мелочёвку полез с брильянтами из ювелирного?

– Ну, во-первых, скучно мне на пенсии. Хочется проверить себя, не потерял ли с возрастом хватку. Во-вторых, брильянтики эти на 50 лимонов тянут, если по оптовой цене сдать. В рознице, кстати, за них можно получить никак не меньше 150 миллионов. А много ли мне, пенсионеру, надо?

– Ну и как же ты это дело обтяпал? Давай сравним версии. Или это секрет?

– Какие от тебя секреты, Щегол? Приехал ко мне на виллу пару недель назад сын моего друга Гога…