– Стаф где?

Скиф, услышав вопрос, фыркнул почти как настоящий конь:

– Ты ж ему наряд дал!

– И что?

– А он с горя песни поет. Работает. Орет. Слышать тебя не слышит.

– Распоясались, – пробормотал Йорик. – Скиф, слетай за ним. Одна нога здесь…

– Три – там. Понял!

Взрыв землю тяжеленными копытами, кентавр сорвался с места.

– Исхар.

Невысокий, зато широкий…

– Он орк, – объяснил Йорик. – Чистокровный.

– Не то что некоторые, – хмыкнул Исхар. И ухмыльнулся, оскалив длинные кривые клыки. Эфа не выдержала и улыбнулась в ответ.

Исхар уважительно вытаращил глаза. Такие черные, что зрачки сливались с радужкой.

– А я вот Гоблин, – вывернулся откуда-то сзади совсем маленький, на две головы ниже Исхара, зеленоватый, как с похмелья, старичок. Или мальчик? Эфа не вдруг сообразила, что назвавшийся Гоблином не мальчик и не старик, просто у него совсем другая, чем у всех остальных кожа. В мелкую складочку. – Меня тут не любят. – В улыбке открылись мелкие острые зубы. Десны тоже оказались зелеными. – Так и зовут – Гоблин. У всех есть имена, а у меня – нет. Не любят. А где нас любят? Мы…

– Заткнись, – оборвал его Йорик. – И прекрати выпендриваться!

– Я ж говорю, – вякнул Гоблин. И отступил за широченного Тэмора.

Еще двое эльфов подошли неспешно. Поклонились вежливо и с такой изысканностью, что поклон напомнил издевку:

– Сэр Йорик, десятник по вашему приказанию явился, – произнесли хором.

– О, – обреченно вздохнул сотник. – Эти похуже Гоблина будут. Линнар и Эссор.

Эфа краем глаза заметила, что Легенда отошла от командира поближе к эльфам. В разговор еще не вступала, ждала, пока подойдет последний десятник. С глухим топотом копыт подлетели оба кентавра. Похожие, как близнецы. Только один мрачный, а второй – сияющий, как новая монетка. Эфа решила про себя, что мрачный – это Стаф, которому дали наряд. А со спины Скифа соскочил и вытянулся перед Йориком человек. Совсем обычный человек.

Только… пахло от него зверем.

– Рашид, – он кивнул Эфе. – Я Оборотень.

– Ты – перевертыш! – рявкнул Йорик.

Вовремя рявкнул, потому что рука Легенды, стоящей поодаль, непроизвольно метнулась к сабле.

– Дикари, – грустно констатировал Рашид. Не в первый, видимо, раз констатировал. И не в последний.

– Это Эфа. – Йорик нашел взглядом эльфийку. – А вот это Легенда. Прошу любить и жаловать.

– Безмерно счастливы. – за всех раскланялся Рашид. – Йорик, уйди куда-нибудь, ты нас смущаешь. Не мешай коллективу знакомиться с новыми людьми.

– Убью, – в пространство пообещал Йорик. Но никого не убил. Развернулся и ушел, как и было предложено.

На поляне стоял гам. Взрывы смеха перемежались обиженными возгласами. Изредка слышалось рычание Тэмора да взревывал Исхар. Гоблин повизгивал. Его голос с легкостью перекрывал любой шум и отвратительно резал уши.

Йорик смотрел в окно. Он ждал богиню.

Вот Эфа достала свою трубку. Тут же пошли по рукам кисеты с табаком. Каждый предлагает попробовать свой сорт, угоститься чем-нибудь новеньким.

А Легенда – в компании эльфов. И, похоже, у нее не укладывается в голове, что ни Клэр, ни Линнар с Эссором не пытаются держаться в стороне от орка и гоблина.

Стаф умильно поглядывает на окно. Знает, что командир бдит. Надеется получить прощение и избавиться от наряда. Правильно, в общем-то, надеется. Сегодня вечером десятники будут решать, к кому пойдут новички. И Стаф должен принять участие в обсуждении. А перед этим ему следует познакомиться с новыми солдатами.

Женщины, точнее, одна женщина, эльфийка, – это обязательно проблемы. Если только она сразу не расставит все по местам. Не даст понять, что здесь, на Острове, она – просто один из солдат.