Парень немного паясничал, хотя в целом был достаточно искренен, что удивило Варвару.

– Ты мазохист? – поинтересовалась она, подходя к входной двери.

– Нет, – серьёзно и быстро ответил он. – Но мне нравятся такие девушки, аж мурашки пробегают от одного такого взгляда. Меня это заводит.

Варя усмехнулась и ничего не ответив, вышла из квартиры, закрыв дверь перед носом нового воздыхателя.

Спустившись один пролёт она прислонилась спиной к холодной стене и закрыла глаза. Постояв так с минуту, она достала мобильник и посмотрела время.

– Успею на последний автобус к бабушке, – тихо пробормотала она, и бегом спустилась на улицу, проигнорировав лифт. Движение её успокаивало, казалось на минуту остановишься и весь кошмар случившегося встанет перед глазами. Она боялась самой себя, той себя, какой была в момент унижения Ромки.

Лиха не ведала, глаз от беды не прятала.

Быть тебе, девица, нашей – сама виноватая!

Над поляною хмарь —

Там змеиный ждет царь,

За него ты просватана.

Варя приехала в деревню на последнем автобусе. Дом бабушки был самым последним, и находился не у дороги, а около леса, поэтому казалось, что даже немного в стороне от всей деревни.

Она брела по лесу, успокаиваясь после происшедшего. Свернула с тропинки и дошла до ручья, посидела на траве, прислушиваясь к шорохам, вечереющего леса. Тут краем глаза она уловила какое-то шевеление справа, повернулась, вроде всё как обычно. Она мотнула головой и опять заметила что-то неуловимое, выбивающееся из привычной картины. Девушка встала и пошла туда.

– Ох, ох, ох, – раздалось из густой листвы деревьев. – Какая приметливая девица.

Варвара опешила, не понимая кто говорит:

– Кто тут?

– Кто, кто, – ответил скрипучий голос, – я тут.

Гора листвы стала и приняла очертания какого-то снежного человека, только состоящего из листьев и веток.

– Здрав-ст-ву-йте, – медленно произнесла девушка, глядя на это чудо, от которого мурашки ползли по всюду и холодело в груди.

– Ну, вот, сразу надо, здороваться, – нравоучительно проскрипело это существо. – Поклониться бы ещё не помешало, а то вы нынче шустрые, уважение к лесу потеряли.

Тут Варвару осенило и она улыбнулась:

– Леший? Вы – Леший?

– Ну так, а кому тут ещё-то быть, что не признала, али с кем спутала? – Леший посмотрел на девушку. Люди его уже давно не замечали, а кто видел, всегда знал, кто он.

– Да я же раньше вас и не видела, вообще никого, – радостно сообщила ему Варя. – Ни домовых, ни дворовых. Вот только теперь.

– Хм, – ухмыльнулся Леший, – и значит радуешься, ну ладно, краса-девица. Иди домой, да бабке привет передавай.

– А вы и бабушку мою знаете? – всё так же восхищённо радостно спросила она.

– Да кто же её тут не знает, – проскрипел Леший, удаляясь в чащу.

Варе полегчало, жизнь показалась светлой, а свои страхи далёкими и пустыми. Она потихоньку побрела в сторону дома. Вышла к задней стороне избы и услышала разговор бабушки с каким-то мужчиной, судя по голосу.

– Ну почему ты хочешь помешать? – спросил мужской голос.

– Потому, что я знаю каково это – остаться одной с ребёнком на всю жизнь, – надрывно сказала бабушка.

– Но ты же была счастлива, – недоумевал мужчина.

– Всего семь лет, а потом всю оставшуюся жизнь одна, дочь без отца. Время сейчас другое, а я хочу внучке счастья, хотя время тут совсем ни причём, – грустно ответила Прасковья Анисимовна.

Мужчина рядом вздохнул и замолчал.

Варя стояла за домом и хмурилась, говорили о ней.

– Я её не отдам, – твёрдо произнесла бабушка.

– Думаю, ты ничего не сможешь сделать, – вздохнув, ответил мужской голос. – Она и моя внучка, я ей тоже счастья желаю, но от судьбы не убежишь.