–…ВСЕЙ МИРИДЫ? – закончил слова брата Ликише и накинул свое: –  Видать, недостаточно учили, раз не заметили,  как учусь я!

Глава 6

Ликише не мог забыть старые обиды. Они давно укоренились в его сердце, отравляли ему душу. Он ясно помнил тот день, когда его изгнали из родного дома. Помнил каждое сказанное слово. Унижение, что он перенёс. Помнил того господина в синем наряде и его брошенные крупицы. И вот, спустя десять лет, когда его особо не ждут, он прибыл в Мириду, чтобы заявить о себе.

При виде корсея толпа наряженных в пёстрые туники гостей отступила на пару шагов назад. Многие с жадностью всматривались в позолоченные наплечники и фибулы, которыe даются только при чине важного аттарисиса. Его длинный плащ крупными складками ложился на правую руку, что предупреждало о высоком положении незнакомца и его богатом достатке. Многие задавались вопросом, кто этот богатый невежа, который бесцеремонно явился в круг почтеннейших при форме, да еще из неизвестного города?

Ни один в том зале не смог узнать ирильского корсея. Темно- синий цвет воинского аттарисиса не подходил ни одному из известных городов. Допускали его принадлежность к полярной стороне земли, где жизнь в неизменном царстве Эрра соответствовала цвету униформы незнакомца. Однако этот гость прибыл на торжество не со своим народом или племенем, а подобно отчаянному одиночке, Ликише прибыл со стороны диких дюн.

Тем не менее это был ОН. Ликише вырос и по-настоящему силен. И это был его первый выход в свет. Не тот вымышленный монстр с рогами и остроконечным хвостом и крыльями, как рисовали его малые дети Мириды, а молодой парень двадцати пяти лет с твёрдым характером и амбициозными планами. Поражая многих редкой безукоризненностью, корсей гордо выпрямил спину, не размениваясь на приветствия, прошёл вперёд мимо растолстевших альхидов, направился в сторону, где прохаживались богатые красавицы, окружившие коссею Фрию, расхваливая новый наряд госпожи.

Все такая же гордая, заметная женщина громко обсуждала приезжих гостей. Ликише заметил, что время нещадно унесло ее молодость и красоту. И никакие бесценные шелка и виссон, золотые украшения, что отяжеляли ее высохшее тело, не смогли скрыть уставший взгляд одинокой женщины. В далёком прошлом изнеженная девица Фрийя славилась невероятной красотой. Околдовывающий взгляд и глаза цвета тёмного янтаря, высокие скулы, каштановые волосы, и чувственные губы. За благосклонность красавицы мужчины сходили сума. Устраивали бои между городами и поселениями. Однако девушка славилась не только той волшебной красотой, которую воспевали поэты в своих стихах, а своим бессердечным темпераментом, странным для совсем юной девушки.

Дочь богатого иноземного торговца и выдающийся благотворитель и большой альтруист из далёких земель Диадон. Молодая красавица покорила многие мужские сердца, но девичье сердце грезило о беззаботной жизни во дворце. Мать Фрийи воспитывала свою дочь, тщательно следуя манерам аристократического круга, тем самым изобличая тягу к власти. Но внезапная кончина мужа утопила любые надежды женщины. Ограничивая себя во всем, ущемляя родного сына, нищая мать Фрийи отправляла дочь на любые приёмы во дворце и не зря. Все же девица смогла добиться своего, зацепив сердце сарфинского сына, коссея Гадесисиса с помощью приворотного зелья. Отведя со своего пути знатных соперниц из альхидского рода, девушка стала той, кем себя давно считала, – сарфиной Мириды.

Толпа расступилась перед Ликише, открывая дорогу к коссее. На миг ему хотелось испытать то же, что делает каждая мать, увидев любимое дитя после долгой разлуки. Ощутить теплые руки на своих плечах, услышать любящий голос. Возможно, самые простые и такие родные слова матери, но их никогда не было. И осуждать женщину было не за что, ведь любовь к первому преемнику занимала ее сердце. Лютос всегда был лучшим в глазах матери и отца, альхидов и остальных миридийцев и даже святозаров. Он был для них наподобие живого бога, что несет свет во мраке святого Эрра! «Лютос Светлый или Лютос Добрый», – говорили о нем в народе, чей лик блаженного украшал миридийские дома.