Но вот проблема: призрака-то ей не видно!

– Придётся тебе говорить мне, куда идти, – сказала Корделия. Бенджи ничего не ответил. Корделия обнаружила, что у него куда более серьёзные проблемы: горилла сумела-таки вскарабкаться на витрину и теперь наступала на мальчика, стуча по дереву костяшками единственной руки.

Бенджи спрыгнул с витрины и кинулся бежать. Десяток зверей наступал ему на пятки.

Корделия осталась одна.

– Гидеон! – окликнула она, вслепую протягивая ковчег в разные стороны. – Это ваше! Хотите?

Что-то ткнулось ей в ногу. Корделия развернулась, держа ковчег высоко над головой, готовая отпинываться от оскаленной козы, плюющейся ламы или любой другой твари, которой вздумается на неё напасть.

Это был не зверь. Это был её рюкзачок.

– Мистер Дерлет решил, что тебе это может пригодиться! – крикнула Агнеса. Она только что вернулась в ковчег через главный вход и выглядела довольно запыхавшейся, как будто всю дорогу бежала.

– Вот спасибо! – сказала Корделия и вздохнула с облегчением, видя, что с её подругой всё в порядке.

Она вытряхнула рюкзак, его содержимое разлетелось по полу: телефон, термос, блокнот, пенал, полурастаявшая губная помада и три пары призрочков (хотя теперь Корделия знала, что Бенджи они ни к чему). Корделия бросила футляр, помеченный наклейкой с утконосом, Агнесе, которая подошла уже вплотную, и открыла другой.

Футляр был пуст.

– А где же призрочки?! – спросила Корделия.

– Да там они, невидимые просто, – сказала Агнеса. – Мы же сейчас не в школе Тени. И твоё Зрение здесь не работает.

– И как же я забыла? – сказала Корделия и принялась шарить на ощупь. Она нашла что-то гладкое и прохладное. Это стёкла. Корделия подцепила их пальцами и нащупала на обратной стороне резинку, тонкую и эластичную, как медузье щупальце.

Корделия зажмурилась и натянула очки.

Резинка затянулась как будто сама собой, и Корделия вздрогнула: ей вдруг пришла в голову странная мысль. Они до сих пор понятия не имели, как работают эти очки и где они сделаны. А вдруг она смотрит сквозь глаза какого-нибудь существа, способного видеть призраков? А вдруг это существо – в каком-то смысле, виде, облике – всё ещё живо?

«Да и пофиг, – подумала она, – лишь бы они работали!»

Корделия открыла глаза.

Вокруг неё кружились два мира. Первый, движущийся по часовой стрелке, был тот, который она знала всегда. Стены, пол, лампы. Реальность. Второй кружился в противоположном направлении. В нём плясали смутные тени и цвета, которых она никогда прежде не видела.

Корделия пошатнулась. Сильная рука подхватила её под локоть.

– Погоди секундочку, – сказала Агнеса. – Сейчас пройдёт.

Два мира замедлились, словно останавливающиеся карусели, раскрученные навстречу друг другу, и наконец слились в один. Ковчег снова был неподвижен. Корделия поморгала слезящимися глазами. Теперь она видела, что на Агнесе тоже призрочки. Они были тёмные, с вогнутыми линзами, словно плавательные очки, которые должны защищать пловца от сияния биолюминесцентных рыб.

– Призрака видишь? – спросила Агнеса.

Корделия обвела взглядом вестибюль и заметила высокого мужчину в жилетке и галстуке-бабочке. Шеймас Гидеон! Он выглядел каким-то размытым, будто фото не в фокусе.

– Да вот же он! – воскликнула Корделия, в восторге от того, что её Зрение к ней вернулось.

– Где? – спросила Агнеса.

– Да вон же! – Корделия ткнула пальцем в сторону призрака. – Ты что, не видишь?

– Нет! – Агнеса разочарованно вздохнула и сдёрнула свои призрочки. – От них тут никакого толку!

– А мои действуют! Как такое может быть?

– Потом разберёмся. Бенджи нужна помощь!