– Какая нелепость. Я проверяла то, что мне сказала его собственная дочь.

– Но этого бы не случилось, если бы ты взяла с собой кого-то из нас или даже просто позвонила нам, узнай эту информацию, раз у тебя раньше были какие-то отношения с семьей нашей единственной свидетельницы. Ты ведь даже не упомянула это во время своего брифинга.

– Это не имело значения, и я не общалась с семьей свидетельницы больше десяти лет. Я знала жену и шурина мистера Робертса еще подростком. Но я даже не подозревала, что Джози Робертс, с дочкой которой я ехала побеседовать, – это Джози Бишоп, моя давняя знакомая.

– Какие проблемы были у вас с миссис Робертс?

– Она украла у меня деньги и украшения. Она была подростком и в то время сидела на наркотиках.

– Ты подала на нее заявление?

– Нет. Слушай, кража была пустяшной. Что-то она мне потом вернула, и я уж точно не собираюсь устраивать из-за этого персональную вендетту.

– Надеюсь, что нет, но агент Хоббс просил передать тебе, что, хотя мы и оценили ту подвижку, которую ты сделала в расследовании, но ты больше не должна беседовать с потенциальными подозреваемыми одна, без присутствия кого-то из нас.

– Он что – отстраняет меня? Сажает на скамью запасных?

– Называй это как хочешь. – Трейси пожала плечами. – Конечно, ты все равно можешь быть полезной. Но мы сами будем вести расследование и делать полевую работу. Если что-то узнаешь, сообщай об этом мне. Мы хотим работать с тобой, но на минном поле чикагской политики мы гораздо опытней тебя. Если сделаешь неправильный ход, это оттолкнет людей, которые могли бы помочь нам в поисках пропавшего ребенка.

– Трейси, я выросла тут. Я понимаю, что и как делается в Чикаго. И ведь именно я помогла Грейс кое-что вспомнить, – не удержалась и добавила она.

– Хорошая работа, – сказала Трейси, и Бри отметила полное отсутствие искренности.

– Нам нужно поговорить о Куантико? – спросила Бри.

– Какая в этом необходимость?

– Поскольку если уж кто-то и держит камень за пазухой, то это ты.

– Ты думаешь, что я вспоминала о тебе хоть раз за эти последние пять лет? – фыркнула Трейси. – Я занималась тем, что строила свою карьеру и, в отличие от тебя, делала это сама. А ты так и продолжила влипать в неприятности с твоей бандой друзей.

– Ты намекаешь на Нью-Йорк, на Деймона и Уайатта?

– И на Алена Паркера, нашего бесстрашного ментора из Куантико, оказавшегося двойным агентом. Это было неожиданно. И удивительно, что и ты, и Деймон с Уайаттом так глядели ему в рот. Ты считала его просто невероятным.

– Ален с годами изменился, – ответила Бри, стараясь не клюнуть на наживку Трейси. – А единственная причина, почему ты ненавидела нашу, как ты выражаешься, банду, потому что не была одной из нас.

– Я и не хотела быть одной из вас. Вы слишком полагались друг на друга. Хороший агент должен думать и действовать абсолютно независимо.

– Работа в команде тоже бывает эффективной.

– Сойдемся на том, что мы не согласны друг с другом. – Трейси пожала плечами и встала. – Я слышала про вечеринку в память Джейми Роуленда. Диего тоже там будет?

– Он приглашен, но я не знаю, придет ли. Я слышала, что он в Эквадоре. – Она задумчиво посмотрела на Трейси, вспомнив, как та всегда интересовалась Диего. – Ты поддерживаешь с ним связь?

– Нет. Я ни с кем связь не поддерживаю. – Трейси помолчала. – Я буду признательна, если ты станешь держать меня в курсе каких-либо фактов, которые обнаружишь.

– Разумеется, – обещала Бри, ясно понимая, что Трейси считала ее прорыв в расследовании случайным везением. Но ей было все равно. Ей нужны не признание, а ответы, только ответы. Однако когда Трейси ушла, она вздохнула с облегчением.