– Сашенька, скажи ты почему стоял на окне и смотрел вниз?

– Он мне сказал, чтобы я туда пришел… – ответил, Сашенька почти без интонаций смотря на пустое кресло врача, который медленно расхаживал вокруг мальчика.

– Почему он тебе так сказал? – спросил, психиатр.

– Я нарушил его правила.

– Какие? Какие правила Сашенька? – слегка напирая, расспрашивал врач.

– Я не могу рассказывать. Мы ведь не играем. Я нарушил, а он обиделся – продолжил Сашенька.

– А давай с тобой поиграем? – предложил, врач.

– Давай. Только одно условие.

– Хорошо, а какое условие? – Доктор присел на свое место, скрестив пальцы на столе.

– Ты ничего не скажешь! – сказал, Сашенька жестким тоном.

– Хорошо – Врач поднял левую руку – Я никому не скажу. Сыграем в прятки?

– Давай… – также без интонаций, ответил Сашенька.

– Я начну первым! – доктор стал, наигранно шагать, в сторону ширмы – Раз, два, три, четыре пять!

В кабинете наступила глубокая тишина. Не обращая не на кого внимания, Саша открыл боковой ящик стола, нашел там крестовую отвертку, и стал ковырять пластиковое окно.

Выглядело, это безумно и странно – вы только представьте в кабинете, который не представляет угрозы начинается паника… паника исходящая от маленького мальчика.

Мальчик нервно пытался поддеть острие под окно. На секунду доктор даже остолбенел.

– Сашенька! – позвал врач.

Мальчик замер и уронил отвертку. Он присел на подоконник и медленно попытался ее поднять с пола.

– Что ты делаешь? – Доктору стало не по себе. Мальчишка себя вел так, будто в кабинете никого нет, а любой шум происходит откуда-то извне

– Я все сделаю! Я все сделаю! И он меня простит, простит… – голос мальчика начал дрожать, он глубоко задышал, встал на четвереньки как собака, стал рыскать по полу.

– Сашенька, за что тебя надо простить? Скажи, ведь тебя не обижу.

Мальчишка забился под подоконник, схватил отвертку и выставил ее вперед как нож.

– За повязку! Я сорвал, ему повязку… я сорвал, ему повязку… я просто хотел поиграть… – в его голосе возникли слезы.

Он бросил отвертку, зажал уши, и пронзительно заорал – визгливо и захлебываясь от ужаса он словно видел чудовищные образы.

Врач схватил из шкафчика ампулу с успокоительным и вонзил шприц ему в шею. Крик мальчика оборвался, и он потерял сознание, став мягким как тряпичная кукла.

– Твою же мать! Дерьмо! – ругнулся врач, уложил мальца на кушетку.

Он взял медицинский фонарик, чтобы просветить мальчику в рот. Его горло оказалось до верху залито кровью.

Поднес Сашку к раковине и, аккуратно нагнул над ней. Вынув шланг из крана врач, небольшим напором промыл его рот и горло.

Вся раковина, была залита вязкой черной и красной кровью, несколько раз у Сашки сработал рвотный рефлекс, и он отхаркнул ещё несколько сгустков.

Взглянув ему в рот еще раз врача охватил шок и ужас. Связки мальчика оказались разорваны. Он кричал с такой силой, что связки в горле разорвались.

И с тех самых пор Сашка живет у нас, а еще ходили слухи о молодом враче, к которому привели на осмотр девочку.

Так этот врач так озверел, что усыпил девчонку, сунул ей в ухо щипцы и проткнул ей перепонки… кажется теперь он сидит в тюрьме.

Торговки искусственных цветов говорили, что мальчик с повязкой на лице вот уже три месяца не выходит с кладбища.

– Стало быть ничего подозрительного вы не видели? – спросил Лейтенант.

– Да, что тут подозрительного? Мальчишка ходит, бродит туда-сюда, кроме последних месяцев и все!

– Если вдруг увидите его еще раз, обязательно позвоните!

Конец второй зловещей историй.

По всей детской площадке, раскатывался детский галдеж, крики, и заразительные визги ребятни, спустя какое-то время это превращается в белый шум. Такой шум, сначала отвлекает, а потом становиться естественной и неотъемлемой частью.