Ал вернулся на пик Таящегося ветра. Проходя по дороге через парк, он углядел на лавочке знакомую фигуру. Иронично, но именно эта вздорная девчонка с несносным характером и раздутым самомнением, которая, в отличие от него, никогда не подвергалась испытанию «вступительного года», стала его первым и пока что единственным другом в ордене РР. Правда, она об этом, конечно же, не узнает.

– Хорошо отдохнула? – вместо приветствия спросил Ал.

Се Аннис подскочила с лавки и подошла к нему, чтобы вместе прогуляться до жилых комнат.

– Я так рада, что вы наконец вернулись! – не поддавшись на его провокацию, поведала она. – Ты не представляешь, как я сожалела, что не могу отправиться назад вместе со старейшиной Загом и учениками!

– Ты в самом деле долетела за полтора дня? Если так, то, должно быть, подчистую вычерпала свой запас духовной энергии.

– Думала, что помру, – честно призналась Аннис. – И мама меня потом чуть не убила, когда заметила. Я более-менее быстро восстановилась с помощью артефактов, но лететь назад она мне не позволила. Я насилу успокоила ее, первые пару дней она требовала от меня, чтобы я выбрала другого учителя.

– Ну да, «принцесса» пика Персикового цветка может выбирать учителей по своему желанию, – скривившись, поддел ее Ал.

– Можно подумать, ты выбрал бы другого учителя, будь у тебя такая возможность!

– Мне это не нужно.

– Мне тоже.

Они замолчали, уставившись на здание общежития для учеников общего потока. Еще один повод для головной боли Ала: те, кто обучались на других пиках, до сих пор смотрели на него свысока из-за того, что он живет здесь, пусть у него и есть учитель; а те, кто жили в общежитии на общих основаниях и не имели отношения к какому-либо пику, потому что были недостаточно талантливы, завидовали Алу и раздражались.

Были, правда, и плюсы в его такой дислокации: столовая с кухней совсем близко, и Ал наловчился проникать туда незаметно. Однако, кроме тех, кого раздражала его персона, стали появляться и те, кто перед ним заискивал и желал иметь с ним хорошие отношения, что Ала забавляло, но не слишком тешило самолюбие. Прошлые годы научили его знать цену доброму слову.

Се Аннис никогда не сочувствовала Алу, что он живет на пике Таящегося ветра. Благодаря своей матери она была персоной с особым статусом и могла позволить себе высокомерно высказываться о том, почему все так хотят разбежаться по другим пикам, ведь совершенствоваться можно независимо от места. Ал ничего не ответил тогда, думая, что было бы забавно посмотреть, как изменилось бы ее мнение, пройди она через те же испытания, что и обычные ученики. Ал был уверен, что она стала бы плакать и звать мамочку.

Аннис потребовала краткого пересказа всего, что произошло после того, как она улетела, и удовлетворилась только после пылкого заверения Ала, что не случилось ровным счетом ничего интересного. О нападении каких-то людей на учителя и своем ранении Ал решил рассказать позже, поскольку сейчас был совершенно не в настроении. Попрощавшись с Аннис, он направился в свою комнату.

О личной комнате на пике Таящегося ветра можно было только мечтать, поэтому Алу приходилось делить ее с тремя учениками. Отношения у них были сносными, хотя Ал, приходя в комнату, чувствовал себя четвертым лишним. Вот и на сей раз, войдя, он встретился с выражениями лиц: «О, он вернулся, какая жалость». Жить с соседями, постоянно ощущая их незавуалированное желание, чтобы он исчез, было непросто, но за столько времени Ал привык, и теперь его даже радовало, что они практически не разговаривают.

Три парня сидели на кровати и рассматривали книжку с картинками. При виде Ала их раскрасневшиеся от смеха лица на мгновение приняли кислое выражение, но затем почти сразу стали серьезными. Буркнув приветствие, соседи продолжили рассматривать книгу, теперь шушукаясь вполголоса.