– Простолюдины глупы, ваше высочество. Не способные увидеть истинное величие, они тянутся к простоте.

Да нет, с величием у императрицы всё в порядке.

– Ха…, –  неопределённо вздыхаю я. –  Госпиталь…?

– Госпиталь Весенней надежды, ваше высочество. Что за блажь выезжать в деревни и лечить крестьян?

– Они выезжают?

– О, да! –  фрейлина с удовольствием делится сплетнями. –  Только представьте, ваше высочество, в эти дни, пока лекари возятся невесть с кем, без их услуг остаются благородные.

Я перевожу взгляд на фрейлину. Она говорит неприятные вещи, но я не пытаюсь её одёрнуть. Высокомерие и презрение –  стиль Кресси. Возможно, фрейлина не верит в то, что произносит, а лишь пытается угодить принцессе. А, возможно, провоцирует меня на скандал.

Как сложно…

Но есть и хорошая новость –  я умею читать. Название госпиталя легко читается на крупной вывеске. Кортеж останавливается.

– Двумя домами раньше я видела ювелирный.

– Да, ваше высочество, но… ведь там не может быть ничего достойного вас.

– Сходи и купи для меня браслет. Не нужно выбирать, сгодится первый попавшийся. Повседневный, –  свадебный или наоборот траурный, если такие существуют, мне не годится.

– Ваше высочество?

Мне одного взгляда хватает. Фрейлина вздрагивает, бормочет извинения и прячет взгляд.

Злодейкой быть удобно…

Я спускаюсь из кареты на мостовую, кивком приветствую делегацию встречающих. Краем глаза отметив, как фрейлина рванула в направлении ювелирной лавки, я на время о ней забываю. Без сомнения, в нужный момент браслет будет у меня.

Госпиталь пахнет спиртом, и я морщу нос, но в остальном держусь сдержанно и даже притворяюсь, что слушаю старшего целителя. На самом же деле меня занимают две вещи. Действительно ли деньги пойдут на лекарства или осядут в чьих-то бездонных карманах ? По идее, позднее я могу приказать провести проверку, так что это не проблема. И второе, что меня занимает –  кого бы мне ограбить.

Помимо императрицы и её нескольких фрейлин, поддержать госпиталь прибыли сразу пять светских дам, и все они дружно скучковались вокруг императрицы, окружили её полукольцом. Жёны заговорщиков, я так понимаю? Если рядом со мной императрица была напряжена и внешне равнодушна, то рядом с ними расслабилась, стала улыбаться и даже посмеялась над какой-то шуткой.

– Ваше высочество, –  окликает меня фрейлина.

Я чуть поворачиваю голову. В её руках ничем не примечательный деревянный футляр. Фрейлина сдвигает крышку и демонстрирует браслет: камни, вероятно полудрагоценные, внешне похожие на гранаты, собраны на цепочке. Я с намёком отвожу руку назад, и фрейлина понятливо застёгивает браслет на моём запястье.

– Прекрасно, –  хвалю я девушку. –  Сколько стоил?

– Два золотых, ваше высочество.

Порядок местных цен я представляю весьма смутно. Зарплата главной героини составляла серебрушку в месяц, но при этом она завтракала-обедала-ужинала во дворце. Форма, опять же, за счёт дворца. Кажется, в романе упоминалось, что за золотой можно зафрахтовать средней паршивости кораблик.

Между тем целители показывают госпиталь, рассказывают о своей работе, перемежая сухую статистику занятными байками. Я совершенно не удивляюсь, когда знакомство с госпиталем завершается в пустом хранилище лекарств. Естественно, в скучном помещении никто не задерживается, мы возвращаемся обратно в вестибюль, где и наступает долгожданный заключительный акт.

– Должно быть, ваше высочество уже утомились, –  сладко улыбается моложавая дама в платье цвета спелой вишни.

Что ей нужно от меня? Я высокомерно игнорирую леди и сосредотачиваюсь на речи императрицы. К счастью, та не утомляет пафосом и быстро переходит к сути: