А быть может, и вовсе не уязвленное самолюбие точили сейчас Валерия. Вполне возможно, то была самая обыкновенная ревность. На уровне некоего подсознания Князев ощущал, что именно Муханов, взял, да и украл у него должность. А вместе с ней, он увел и его службу, которой Валерий отдал большую часть своей жизни, которую ценил не меньше таких общепринятых понятий, как «дом» или «семья». Потому и не мог он наступить сейчас на горло собственной песни, обращаясь к Муханову с какой-либо просьбой.

Князев вообще не умел просить. Любые просьбы или уговоры он рассматривал не иначе, как заискивание перед кем-либо, ущемляющее его личное достоинство…

– Товарищ подполковник, не хотелось бы вас разочаровывать. Однако спецподразделение, это далеко не та структура и не тот род войск, где допустимы отступления от чётко поставленных задач, где возможна некая «отсебятина». – после продолжительной паузы, майор уклонился от положительного ответа. И в принципе, он был прав.

– Да, кто бы спорил. – Лютый, ожидавший совсем иного ответа, разочарованно вздохнул. Казалось бы, данный вопрос был уже исчерпан. Но только не для подполковника. Он по-прежнему не оставлял попыток уговорить майора. – Валера, и тем не менее, в любых правилах существуют, чёрт побери, и свои исключения. А случай-то у нас, сам должен понимать, вовсе неординарный. Самый исключительный, не терпящий ни формализма, ни казёнщины. Ты уж давай, майор. Хотя бы, попробуй. Ведь нам выбирать уже не из чего. Необходимо использовать любую возможность.

На том, собственно, разговор со штабом и окончился. Ни конкретного тебе совета, ни подсказки, ни какой-либо иной помощи или самого элементарного сочувствия.

А впрочем, и без каких-либо посторонних подсказок и уговоров, Князев и сам чётко осознавал сложность нынешнего, почти безнадёжного положения. Понимал он и то, что кроме как от бойцов своего бывшего подразделения, помощи ждать им более не откуда. Потому, Валерий ещё долго ломал голову в поисках благоприятного предлога для своего возможного визита на базу спецназа.

«Допустим, взять и приехать, без каких-либо предварительных договорённостей. Дескать: привет, мужики! Мимо проезжал, вот и решил заглянуть. Да, кстати. Вам ничего не известно об офицере взятом вчера в плен?

Нет, не пойдет.

Заявиться к матёрым воякам с подобным оправданием, по меньшей мере, глупо. Потому как любому из них будет сразу понятно, что прибыл я не просто так, а за конкретной помощью. То есть, с прошением. Нет, хотелось бы мне, чтоб выглядела наша встреча несколько иначе.

Эх, если бы нас вновь отправили в отцепление. Тогда и повод не нужен, и сама встреча будет, как бы неожиданной. Или, почему бы мне не столкнуться с Мухановым, к примеру, где-нибудь в штабных коридорах; на развилке дорог? А ещё лучше, если бы Маха сам пожаловал на наш объект. Ну там, за боеприпасами или ещё зачем. Эх! Мечты-мечты…»

В чудо Князеву, конечно же, не верилось. И тем не менее, оно случилось. Очевидно кто-то свыше (вошедший в тяжёлое положение майора) послал тому в гости двоих его бывших сослуживцев.

В самом начале нового века, на просторах Чеченской республики наступило относительно мирное время. Дисциплина в федеральных соединениях несколько поослабла. Передвижения по главным дорогам и открытым пространствам стали ни столь рискованы, как это было пару-тройку лет назад. Воспользовавшись данным обстоятельством, майор Горбунов и капитан Медведев выбрались со своей закрытой базы, дабы навестить своего бывшего командира и боевого товарища.

Прибыли они на склады совсем уж нежданно-негаданно, как снег на голову. От КПП Князев сопроводил ребят в свои скромные апартаменты. От присутствия в командирской комнатушке двоих крепких и широкоплечих мужиков, там стало и вовсе тесно.