Конечно, выглядел тот скомканный и полупьяный монолог, не более чем очередная сказка о загробной жизни. Но как, чёрт побери, она выглядела убедительно и как приятна она была князевскому слуху. Потому и врезались те слова, так хорошо и надолго в майорскую память.

Сказка, ни сказка, а сегодняшний выбор Князева был продиктован реальностью и здравым смыслом. И пал тот выбор на самых искушённых в ратном деле «старичков», и совсем ещё незрелых (хоть и наиболее подготовленных им, то есть, самим Валерием) солдатиков. Ведь этим пацанам, как воздух, сейчас требовалась первая военная закалка. Очень скоро они будут единственными, на кого и сможет рассчитывать их командир.

По разумению майора предстоящая операция выглядела не самой сложной, из иных боевых задач. Быть на подхвате и обеспечивать боевое прикрытие, гораздо проще, чем идти в атаку или удерживать занятые позиции. Здесь, как нигде более, и следовало «обкатывать» неокрепшую «зелень». Ну, а дембеля…. Они должны будут стать для первогодок хорошим примером.

Исходную позицию заняли около шести утра. Южный сектор, доставшийся князевским гвардейцам, был не хуже и не лучше восточного или западного. Позади горная гряда. Спереди, в самой низине, буквально в каких-то трехстах метрах (то есть, как на ладони) располагалось полуразрушенное селение. Здесь повсюду зияли глубокие воронки. Видимо, не однажды в этом ауле укрывались бандиты – иначе, незачем было бы подвергать его столь частым и интенсивным артиллерийским и авианалётам.

Бандиты могли укрываться в пяти-шести домах, тех самых, что ещё оставались минимально поврежденными. От других, некогда строений, в лучшем случае остались лишь обгоревшие, искореженные стены. Слева и справа окопались такие же, как и князевское, подразделения соседей-пехотинцев.

– Мужики, я тут случайно узнал, будто бы, среди боевиков должна быть шахидка. Попадет кому-то в прицел, не стреляйте. Оставьте её мне. – скорее для поддержания боевого духа, нежели всерьёз полушёпотом предупредил сослуживцев Самолюк.

– Ты ещё не угомонился? – в ответ покачал головой Князев.

– Командир! Ну, не равнодушен я к этим бестиям. Да, и наглядно хотелось мне продемонстрировать пацанам: в какую часть тела следует «мочить» этих долбаных «чёрных вдов».

– И куда же? – усмехнулся Валерий, заранее зная ответ.

– Куда и они нашим парням метят.

– Так ведь, в отличие от нас, мужиков, у них там вовсе ничего не болтается. – вновь усмехнулся майор.

И тут его внимание вдруг привлек Цымбал. Тот ни коим образом не реагировал на солдатский юмор. Похоже, от волнения его даже слегка потряхивало. Но особенно Валерию не понравилось, на лице худощавого и помрачневшего паренька выражение какой-то бессмысленности и безысходности. Возможно, ещё в машине настроение бойцу испортил его земляк Бутаков, как-то между делом вдруг ляпнувший: «Вот тебе, Андрюха, и настоящая война, о которой ты так мечтал. Сейчас во всей красе ты и увидишь живых боевиков. За одно и узнаешь, как пуля, попавшая в голову, выносит через затылок передние зубы.»

А быть может и не причём была та, случайно брошенная реплика.

Тут-то и собрался было Князев произнести пламенную речь о самообладании, о необходимости взять себя в руки, чтоб каждый из бойцов мог поверить в себя, поверить в успех предстоящей операции. Да, вовремя осекся. Быстро сообразил, что дело он сейчас имеет, вовсе не с офицерами из его бывшего элитного подразделения, способными самостоятельно и без чьей-либо поддержки настроить себя на самую рискованную авантюру. Это были обычные солдаты, девятнадцатилетние юноши одетые в военную форму.