«Ну, зачем она пришла в столь не подходящий час? Попала, как говориться, под горячую руку. Безусловно, она была искренна в своих словах и побуждениях. И конечно же, я обошелся с ней незаслуженно и не справедливо. Однако и ей не следовало ввязываться в мужской спор!».

– Лёня! – пытаясь ещё что-то доказать, Князев вновь обратился к соседу по палате. – Быть может, и ты считаешь, что мне следовало поблагодарить Побилата? Мол, правильно ты, парень, поступил. Возможно, мне следовало сказать ему: молодец, Сашка, что прикончил ты урода, пусть и своего соотечественника. А дальше, мне, наверное, следовало пожелать лейтенанту действовать в том же духе. Коль попал ты в плен, так режь, убивай, стреляй – коль будет в том острая необходимость. Унижайся, торгуйся, целуй их в задницу, только бы вернуться целым и невредимым. Мы поймём, простим, обласкаем. Что?.. Чересчур утрированно?.. Или сверх жёстко? А как иначе?.. Это, брат, война.

– Да, кто б с тобой спорил. – вместо Леонида ответил Дмитрий. На сей раз, он был предельно серьёзен. – Лейтенант твой, конечно же, накосячил. Вот только не тебе, майор, его судить. Ведь ты не сидел в Салмановском зиндане, потому и не понять тебе лейтенанта. А может, и не хочешь ты этого делать. Меж тем, я кое-что попробую тебе рассказать В той самой яме сидел с нами ещё один пленник, Никита. Ничего плохого о нём сказать не могу. Настоящий мужик и серьёзный офицер. Примерно, как и ты, он был старой армейской закалки. Даудов предлагал ему службу в своём отряде. Никита ж, послал его в жопу. Ну и где теперь наш герой? В чужой земле. А Побилат здесь. Ему ещё служить и служить. Ошибки молодости. Кто из нас их не совершал? Быть может, тот плен и будет лейтенанту самым главным уроком. А теперь представь: сколько бандюков (с этой самой злости за свой первый зиндан) он ещё сможет настрелять?

– Кстати, Валера. – вновь подал голос Леонид. – Ты тут о «ментах» недавно разглагольствовал. Ни чего, что я офицер ОМОНа?

– Надеюсь, к тем «ментам» о которых я давеча говорил, ты не имеешь ни какого отношения. – коротко ответил Валерий – Если же обидел тебя словом или ещё чем, то извини.

– Ладно, командир. Проехали. – махнул рукой Лёня

После этого, в палате надолго воцарилась гнетущая тишина. Вроде бы все всё сказали и никто не желал быть источником нового спора и, уж тем более, какого-либо конфликта.

– Эх! И до чего же я люблю всевозможные больницы. – стукнув рукой по кроватной душке, первым нарушил молчание лётчик. – Лежишь себе, ни черта не делаешь. Тепло, уютно, всегда накормлен и словом добрым обласкан. Опять же, медсёстры молоденькие. Прям, глазу приятно.

– А я госпитали терпеть не могу. – ни к чему не обязывающий разговор с удовольствием поддержал Леонид. – Данная антипатия у меня ещё с 96-го. В том году я получил своё первое боевое ранение. Поместили меня в так называемом полевой госпиталь. Обычная палатка возле леса. Воды нет, медикаментов по минимуму, везде грязь. Короче, никакой гигиены. Хирург зашёл, обтёр грязные руки спиртом и полез ими же в мою открытую рану осколок извлекать. И это, без какого-либо наркоза. Жуть! И как только не помер я от болевого шока или заражения крови?

Да и некую ущербность здесь невольно ощущаешь. Парни служат, а ты, как на курорте. А ещё, на мозги непрерывно давит мысль о том, что со службы, не дай-то Бог, «по здоровью» попрут. В общем, не отдых, а сплошная нервотрёпка.

– Интересно. Кто ж тебя отсюда «попрёт»? – усмехнулся Дмитрий. – Идиотов, поехать в Чечню, не так уж и много.

– Побилат! – не обращая внимания на развернувшийся диалог, Князев снова обратился к лейтенанту. Он всё ещё жил прошлым разговором. – Говоришь, видел как погиб Муханов?