Зина, растерянно: – Не может быть….

Бабушка, разведя руками: – За что купила… Ты вот что, внучка. Семен, брат Мартына, твой дядя, с семьёй посадочный талон на эвакуацию получил, завтра утром они будут на станции в эшелон грузится. Так вот что – собирайся-ка ты с ними, внучка! И Галку с собой бери, до Ленинграда доберетесь, чай, не одни…

Зина: – Они с Лёней и Колей едут?

Бабушка кивнула: – Да, вчетвером. Я и говорю, гуртом вам будет легче до Ленинграда добраться. Я – старуха, если что – и помочь вам ничем не смогу. А там всё ж твои мама с папой… Пока балет свой забудь, не до того…. Мамке будешь помогать, Галку растить-воспитывать… Супостат до Ленинграда, чай, вовек не доберется, а там, глядишь, и поменяется ситуация….

Зина, не слушая бабушку: – Ты говоришь – в Ушачах? Немцы в Ушачах?

Бабушка: – Так бабы бают.

Зина: – Нет. Не может этого быть. Не может же Совинформбюро врать?

Бабушка: – Ну зачем сразу врать? Может, конница какая проникла, дозор…. В польскую войну, я помню, к нам разъезд уланский пожаловал, в июле, кажись… Всемером, конно и оружно, с ружьями, саблями, пиками, страшные все, рогатые, как черти – шапки у них такие были, конфедератки назывались…. Понюхали, чем тут пахнет, на станции пакгауз переворошили, какие-то тюки на коней погрузили – и были таковы. А фронт тогда под Минском стоял… Может, и сейчас так. – Помолчав, добавила: – Но всё равно ехать вам надо. Я хлеба вам в дорогу напеку, сала пару фунтов заверну в тряпицу, яиц сварю десятка два, ещё чего упакую – с голоду не пропадёте!

Зина: – Спасибо, бабушка!

В это время в дверь постучали. На пороге появился дядя Зины, Семён.

Зина: – Дядя Сёма, здравствуйте!

Семён, снимая кепку: – Здравствуйте, мама, и тебе привет, Зинуля. Галчонок, привет! – помахал рукой притаившейся в углу младшей сестре. – Как вы тут?

Бабушка: – Сеня, сынок, с нами-то всё хорошо, что ты нам скажешь? Среди людей что говорят?

Семён, вздыхая: – Неважные дела наши, вот что говорят. Полоцкий укрепрайон, что мы десять лет назад построили, а в прошлом году списали вчистую – срочно расконсервировали и восстанавливают, думают успеть до прихода немцев. Успеют ли? Вопрос, однако….

Зина: – Немцы у Полоцка?

Семён: – Пока нет. Но под Минском ситуация скверная…

Зина: – Под Минском? Да как так-то? Граница в позапрошлом году к Гродно и Бресту передвинулась, Литва стала советской! Как же немцы за четыре дня до Минска смогли дойти?

Семён, разводя руками: – Да вот так и дошли…. Чёрт их знает, как! Может, воздушными десантами, может, ещё как… Но это факт. Сегодня мне об этом майор из инженерного управления округа рассказал. Да и… Новая моя работа тоже такая… В общем, ничего хорошего. Меня направляют в Лугу, как техника-строителя, специалиста по фортификационным работам. Я ж, как ты знаешь, невоеннообязанный, нога у меня плохо фурычит после… ну ты в курсе. – И с этими словами дядя Семён показал рукой на свою ногу.

Бабушка: – Вот-вот, и я об этом, Ты уезжаешь в Ленинград, к Мартыну. Так?

Семён: – Так. Если доберёмся – своих к нему определю квартировать. Ну а сам – в распоряжение Управления строительства Ленинградского военного округа….

Бабушка: – Возьмешь с собой Зину и Галку. Им тут оставаться опасно. Если даже ваш этот Полоцкий район немцев и остановит – всё одно, тут будет горячо.

Семён вздохнул: – Взять-то я их, конечно, возьму, хоть талон у меня на четыре места, ну да это не важно…. А вот с посадкой…

Зина: – А что с посадкой?

Семён: – Понимаешь, в чём дело… С Западной Белоруссии в первый же день войны хлынула волна беженцев – в основном евреев, там их перед войной было очень много. Целые местечки еврейские… Кому-то удалось добраться до Полоцка, Горян, Сувалково, Боровухи – до железнодорожных станций. А вот дальше… Эвакуация организована из рук вон плохо, ни локомотивов, ни вагонов нет. Сегодня на Витебск через Оболь прошло три эшелона – люди в вагонах стояли плечом к плечу, сам видел… Мы попробуем, конечно, загрузится завтра, но… В общем, сама понимаешь.