– Одну минутку! – раздался вдруг голос, ничем не уступающий режиссерскому в командных интонациях. – Попрошу никого не расходиться!

В дверях студии стоял человек средних лет, коротко стриженный, крепко сколоченный, или, как пишут в детективах: «с шеей борца и носом боксера». Его щегольской костюм в мелкую полоску дополняли темная рубашка и светлый галстук, не хватало только шляпы дона Карлеоне и «Томми-гана» в руках. Позади возвышались двое широкоплечих парней, вполне подстать боссу.

– Старший следователь Савватеев, горпрокуратура, – представился дон Карлеоне, раскрывая на всеобщее обозрение красную книжечку.

Хлопоты вокруг больного замерли. Да и сам он застыл, судорожно выпрямившись на стуле. Все уставились на книжечку и ее обладателя. Алла Леонидовна озадаченно, по-мужски похлопала себя по карманам, в поисках не то сигарет, не то очков. Леночка раскрыла от удивления свой маленький, в сравнении с общей площадью лица, ротик. Оператор непроизвольно потирал руки. Осветитель Илья, прищурившись, глядел на двух помощников следователя, оставшихся в дверях.

Савватеев, казалось, был удовлетворен произведенным эффектом. Он вошел в освещенное пространство, ногой пододвинул к себе стул и сел так, чтобы видеть одновременно и тех, кто собрался у стола, и тех, кто остался возле камеры.

– Увертюры не будет, – сразу же заявил следователь. – В такой ситуации, дорогие мои, миндальничать не приходится.

Он обвел собравшихся веселым взглядом.

– Тут у вас засели, видно, крутые ребята. Ничего не боятся! Даже милиции. За две недели четыре человека – как в воду! Это круто… – он покивал с каким-то зловещим одобрением.

– Почему четыре? – удивилась Алла Леонидовна. – Разве не два?

– Помолчите пока! – рявкнул Савватеев. – Отвечать будут все! Но только когда я спрошу.

Алла Леонидовна отпрянула, побледнев, да и вся съемочная группа испуганно переглянулась. Как не похож был этот старший следователь на вчерашнего вежливого участкового!

– Итак, что же у нас получается? – зловеще продолжал Савватеев. – Четвертого февраля Сорокина Вера Павловна выехала из своего райцентра Довольное для участия в передаче «Кушать подано». В передаче поучаствовала, но домой не вернулась. Неделю спустя Бесноватый Федор Константинович оделся понаряднее и на троллейбусе отправился на съемки той же самой передачи. Домой не вернулся. Жерехов Вадим, лаборант политехнического колледжа, пошел утром на работу и не дошел. Почему? Да потому что дорога его проходила прямо через территорию известной нам телестудии «Монитор»! – следователь с укоризной посмотрел на всех по очереди, как будто ждал извинений. – И, наконец, ваш родной участковый инспектор, капитан Колесников…

– Что с Колесниковым?! – изумленно воскликнул востроносый оператор Игорь Сергеевич.

– Тихо, я сказал! – Савватеев ударил каменной ладонью по крышке стола. Пирамида спонсорских колбас покосилась.

Следователь встал и обошел притихших телеработников, внимательно их разглядывая, словно посетитель музея восковых фигур.

– Это я должен спросить, что с Колесниковым, – мягко пояснил он. – И ответит мне на этот вопрос… – он сделал еще шаг и вдруг, резко повернувшись, положил руку на плечо Альберта Витальевича, – гражданин Щедринский!

Несчастный ведущий вскрикнул, как подстреленный заяц, и опал бессильно. Все смотрели на него с ужасом.

– А ведь я капитана предупреждал… – быстро заговорил маленький оператор, – этот наркоман на все способен!

– Не может быть! – Алла Леонидовна бросилась к Щедринскому. – Алька, ты что наделал?!.. Неужели, ради своей передачки?! … Господи!.. – она быстро повернулась к следователю. – Он болен, понимаете? Алкоголик он, и вообще… но совершенно безобидный человек! Его надо на экспертизу! Он не может отвечать за поступки!