Заговорили про Москву, он сказал, что много там бывал с 93 года, но роман-то у нас был в 92. Это я хорошо помнила. «Значит, мы с Вами могли уже встречаться?» – спросила я. Ну теоретически, улыбнулся он по телефону, но не клюнул. Что я помнила? Что когда встречались, то учился он в университете Альберты в Канаде. И что мне делать: спросить, где учились? Ну, учился много где, наверное. Может уйти от ответа. А спросить в лоб, не учился ли в университете Альберты? Но даже, если и учился, что это дает? Стопроцентной гарантии не дает, а юноша сразу поймет, что я не случайно задаю вопрос, и может завершить разговор. Я еще раз уточнила, чем занимается в банке, и задала вопрос напрямую, как называется банк. В агентстве не принято шухериться, как правило, женихи ведут переписку с основного ящика, а не с какого-то luckyme_34@gmail.com, поскольку агентство респектабельное, а хочешь анонимности – сиди в интернете. Он затих, но ответил; по западным понятиям я не переходила той самой границы светской беседы. Я знала этот банк и в свое время пересдала им часть офиса, когда они впервые открывались в Москве в 1998. Я перешла в наступление: «А вы бывали в том, первом Московском офисе на Маяковской?» Он замедлился, но согласился. «Так, значит, помните Стива X., и Дениса С., и еще такого-то. Значит, мы с вами, скорее всего, встречались, и не теоретически». Ни Стива, ни Дениса, ни кого-то там еще Александр не помнил, он вообще чего-то загрустил. Я сказала, что могу быть в Лондоне на 9 мая, Александр сказал, что летит на конференцию в Майами с 7 до 8, но вернется только 12, поскольку раньше не было билетов, но попытается поменять… Короче, он мне стал врать, причем сразу, как будто мы с ним были женаты эти 22 года. Вот не переношу просто, а главное, зачем это делать, особенно если еще и не умеешь… Договорились, что спишемся.

Первым делом я полезла в инет, название банка и имя выдавало фотку. Бинго, да, он. В молодости был смазлив, кстати, а сейчас – ну так, очень даже ничего. Волнение сразу прошло, и вспомнилось то лето 92 года.

Тогда в Москве только открывались ночные дискотеки, «Олимпик» в Олимпийском и Red Zone на Фрунзенской, даже «Арлекино» открылся через полгода, ну а всякие «Манхэттен Экспресс» и того позже. В «Олимпик» вход стоил 20 долларов – сумасшедшие деньги по тем временам, а вот в Red Zone девушки заходили бесплатно. Да, вот как! Меня туда затащила бывшая подружка друга моего бывшего ухажера. Были мы там недолго, мне нравилось танцевать, а Ольга предпочитала рассматривать танцующих. Александр был с другом, заговорил по-английски, тот самый small talk. Спросил, чем занимаюсь (!), где работаю я ответила честно, а кем именно – наплела с три короба, правда, что работаю интерн-секретарем, звучала как-то непрезентабельно. Не-а, типа консультант Генерального по юридическим вопросам. А что? Я на собеседовании разве? Александр сказал, что его друг канадец, они вместе учатся, здесь типа на производственной практике. Ну это я так говорю. На самом деле просто работа во время каникул. Ну или работал Александр, который знал русский и которому нужны были деньги. Чем занимался друг, уроженец одной из богатейших семей Канады, – не знаю, сомневаюсь, что работал. Так. Короче, я что-то наплела про себя и уехала до полуночи, как положено Золушке, выдающей себя за принцессу, ну или консультанта по юридическим вопросам. Телефон новый знакомый не спрашивал. А жалко, подумала я на следующий день. Через десять дней он позвонил, найти Татьяну без фамилии, в компании, где трудилось 200 человек, а позиции консультанта по юридическим вопросам не было как таковой, – выглядело заявкой серьезного игрока.