– Надя, – прорычал я, – я оценил твой сарказм. Я предложил тебе неплохую компенсацию за наш конфликт.

– Но извинений вы мне так и не принесли. И продолжаете мне тыкать! – пожала плечиком распоясавшаяся секретарша.

К сожалению, бывшая секретарша.

Кстати, странно, чего это я ее на «ты» называю?! Я почти ко всем на «вы» обращаюсь, а эту девушку не могу. И не потому что не уважаю… странно.

– Если я извинюсь, то ты… вы вернетесь?

– Я подумаю, – царственно кивнула она мне, чем взбесила окончательно.

– Мне тут на колени встать? Погорячился, с кем не бывает. Предложил деньги. Могу на пятнадцать процентов зарплату поднять. Могу даже извиниться, а ты… ВЫ подумаете?

– Дяденька, не рычите, съешьте булочку лучше, – Лиза спрыгнула со стульчика, подбежала ко мне, и протянула сдобную сладость, которую я не смог не принять, чтобы ребенка не обидеть.

Но и есть не собирался!

– Я всего лишь думала, что вы умеете признавать ошибки, и искренне просить за них прощения. Но раз извинений я не дождусь, думаю, вам пора. За букет спасибо, завтра заскочу за документами и расчетом.

– Через неделю, не раньше.

– Почему?

– Потому что я так сказал!

Потому что за неделю я тебя верну, Надя. Или даже раньше.

– Как скажете, – девушка поманила меня к выходу, и чуть ли не силком вытолкнула за дверь.

– Ты насчет собеседования говорила. И к кому же ты хочешь устроиться?

– Есть люди, которые меня весьма ценят. Давно предлагали поменять работу, но я только из-за Бориса Ефимовича оставалась, не хотела его бросать, – мило улыбнулась мне Надя. – Всего доброго!

И она захлопнула перед моим носом дверь.

Я посмотрел на горячую булочку, зажатую у меня в пальцах, и хотел уже выбросить ее, но не смог. Откусил, и рот наполнила сладость, но не приторная, а… не знаю, что-то из детства, полузабытое, но навевающее воспоминания о последнем лете, которое я у бабушки в деревне провел.

Булочку я доел, и даже пальцы облизал от крема, плюнув на негигиеничность этого поступка. Всего одна булочка! Лиза воспитанная, хоть одну дала, а Надя… могла бы и с собой завернуть как компенсацию за то, что вышвырнула меня за порог.

Нахалка!

– К нашим клиентам собралась устраиваться, – я усмехнулся, сев за руль, а затем широко улыбнулся. – А вот фиг тебе, Наденька.

Посмотрим, кого выберут наши фирмы-клиенты и партнеры: Надю или проблемы, которые я им могу организовать.

Неделя прошла полная приключений.

Меня давно приглашали сменить работу. Клиенты тонко, а иногда не очень тонко намекали, что с радостью будут ждать меня у себя, вакансия всегда открыта. И отнюдь не всегда секретарская. И вот, отказ за отказом, и все с виноватыми лицами.

– Прости, Надя, надеюсь, ты понимаешь.

Эту фразу я слышала буквально от всех. Сначала я не понимала, а затем… затем мне захотелось кое-кому рога пообломать. Нет, ну каков мерзавец, мстительный засранец – и этого человека вырастил Борис Ефимович?!

Может, Никита от соседа? Это бы все объясняло.

На клиентов я не злилась, понимала их трудности, хотя чего скрывать, было обидно. Ждали меня многие, но в итоге все состроили виноватые лица, и отказали.

– Мамочка, почему ты грустная? – спросила Лиза, которую я усадила в приемной. – Новый Год ведь скоро!

– Я не грустная, а задумчивая, – подмигнула дочке. – Сиди здесь, я скоро. С дивана не вставай, ко взрослым не приставай, если кто-то позовет с собой – не иди, и беги ко мне, я за стеклом.

Указала на кабинет за стеклянной стенкой, в котором мне назначили собеседование. И это не клиент Бориса Ефимовича. Утром я отчаялась, и выложила резюме, хотя не верила, что кто-то пригласит меня на собеседование. Неделя до праздника осталась, кому вообще секретарша нужна?!