Из кроватки в её сторону устремились два взгляда. Две пары пронзительно голубых глаз, которые при определённом освещении становились прозрачно-стальными. Две скупых улыбки прорезалось на совершенно одинаковых детских личиках.

Там, в кроватке-манеже, сейчас находились каприн и кронпринцесса Младшего Дома мак’Гилликади. Её первенцы. Надежда на будущее благосостояние молодого дворянского рода. И виконтетта совершенно не собиралась сдаваться без боя. Тем более этим древним интриганам, Юстасу фон Крамплу и Маркусу фон Кеттену. Хватит, тётя Симона и тётя Литания уже сделали глупость, пойдя у них на поводу. Уж она-то так опрометчиво поступать точно не намерена.

– Дому Бриол пора уйти в тень, уступив место молодой крови. Засиделись вы на своих местах, господа Архи. Ох, засиделись.

Бриола подошла к манежу и тепло улыбнулась близнецам. Служанки тут же ушли в тень, не мешая общению матери с детьми.

– Вы, мои хорошие. Эльфи, Финниган, мамочка всегда будет с вами. Запомните это. И никогда не бросит в беде. Клянусь Храмом. Никогда!

Виконтетта10 достала из плетёной корзинки смешного плюшевого щенка с кричаще-розовым мехом и смешными чёрными пуговками глазок. Положила между близнецами и снова тепло улыбнулась.

– Это – Бриол. Он – наш семейный талисман-оберег. И единственный, кому вы можете доверять в этой жизни кроме меня. Запомните это, дети. И никогда не забывайте.

Два холодных и сосредоточенных взгляда осмотрели сначала женщину, а после, и игрушку. Две пухленькие ручки младенцев потянулись к пупсу, одновременно хватаясь за него с разных сторон.

Вспышка яркого света озарила манеж, чтобы через секунду взгляду виконтетты предстала удивительная картина. Каждый из близнецов прижимал к груди свою собственную розовую игрушку. А прямо между ними на том же самом месте лежал третий плюшевый щенок. Бриола удовлетворённо усмехнулась, забирая обратно своего пушистика.

– Умнички. Мамочка любит вас.

С этими словами, виконтетта направилась к выходу из комнаты, растворяясь где-то в утробе огромного фамильного особняка одной из младших ветвей рода Бриол. Служанки вновь обступили кроватку-манеж, тут же занявшись прерванными делами. И лишь брат и сестра напряжённо смотрели вслед удалившейся фигуре, чувствуя близкую беду.

– Барон, объект пришёл в движение. – голос фон Кеттена был испуган, но полон надежды. – Срочно выезжайте, мой друг. Это нужно видеть.

Фон Крампл коротко кивнул, на ходу застёгивая форменный китель и прилаживая кобуру с фиксатором.

Он прибыл как раз вовремя.

Туманная завеса, образовавшаяся на месте бывшей лесной дороги несколько дней назад, дрогнула и разошлась огромной аркой. Послышался шум мотора, и через несколько минут в солнечный день Империи въехал побитый школьный автобус, сверкая острыми осколками битых стёкол и нещадно чадя низкосортным дизелем.

Чудо машинерии, завернув вираж, остановилось аккурат напротив встречающих.

Вскинулись стволы автоматов. Прошла рябь готовности по рядам голубых мундиров. И всё застыло в нервном ожидании.

Несколько мгновений, показались целой вечностью. И вот, наконец, округу огласил усталый вздох пневмоприводов. Гармошка дверей разошлась, выпуская единственного пассажира.

Солдаты оторопело зашептались.

Перед встречающими на землю неспешно ступил немолодой служитель католической церкви в заношенной, видавшей виды рясе. Он устало опёрся о борт автобуса и…

Что произошло дальше, так никто и не понял.

Вот стоит старенький автобус с прислонившимся к нему таким же священником.

Вот сгущаются тучи, оставляя лишь небольшой просвет.