Много раз Бурнашев сталкивался с Лизневым во время своих променадов – его зам неспешно прохаживался по территории и приглушенно бормотал что-то себе под нос. Во время одной из таких прогулок в первые дни после переезда он подошел к Бурнашеву своим тяжелым шагом и гулко пробасил:

– Алексеич, я тут подумал… а давай свиней закупим, там в углу есть старый свинарник, его легко восстановить. Будет, чем холодными зимами животы наши греть.

Бурнашев обрадовался, что его обычно мрачный зам вдруг решил выйти с конструктивным предложением, и, как всякий дальновидный руководитель, решил не давить зачатки инициативности подчиненного.

– Идея-то неплохая, Боря, но только за каждую копейку теперь надо отчитываться. И у кого ты свиней купишь, у деревенских что ли? Надо ведь конкурс проводить на поставку продукции, сейчас с этим строго стало. Просто так не пойдешь к первому попавшемуся продавцу и не купишь, – покачал головой Игорь Алексеевич.

Лизнев молча кивнул, ожидая продолжения.

– А местные люди вряд ли вообще слышали о существовании тендеров. Но мыслишь в правильном направлении, капитан, – решил подбодрить подчиненного полковник, – подготовь мне конкретные предложения, изучите рынок. Пусть Наталья поможет тебе с оформлением.

Бурнашев решил, что его секретарю пора получать новые знания, да и Лизневу помощь в бумажной работе не помешает.

– Есть, командир, – лицо Лизнева просветлело.

Он уже видел, как в почти новехоньком, свежевыкрашенном свинарнике поселили гладеньких, розовых поросят. Представлял, что он подкармливает их лебедой, как в детстве, любовно покрикивая на них. Возможно все дело было в том, что с животными этот человек ладил куда лучше, чем с людьми.

****

В течение месяца подготовили и провели торги, закупили полторы сотни поросят у районной свинофермы, предложившей наилучшую цену. Солдаты под присмотром Лизнева привели в порядок свинарник. Теперь к зиме часть была, можно сказать, готова.

Но Бурнашев знал, что надо еще работать и работать, чтобы жизнь солдат и офицеров в части стала хотя бы приемлемой. Он старался не травить себе душу воспоминаниями об их прошлом месте дислокации, о том комфорте, который они были вынуждены столь спешно покинуть.

Привычные мысли о том, как улучшить быт военнослужащих и их семей, непрерывно крутились в голове полковника. «Надо не затягивать со строительством жилого дома… – думал Бурнашев, оглядывая территорию. – Офицеры с семьями не смогут постоянно жить в казармах». В части служило около двухсот офицеров, большинство из которых были женаты, у них имелись дети, и эти семьи Игорь Алексеевич намеревался разместить где-то неподалёку от казарм.

– Вот только кому бы поручить возглавить строительство? Неужели новому заму? – вслух сомневался командир части.

Бурнашеву выделили нового заместителя – Дамбаева Батора Дамбаевича. Согласия полковника не спрашивали, зато хоть обозначили в общих чертах причину: нужно иметь человека, который разбирается в местных обычаях и особенностях. Игорь Алексеевич, в общем-то, не возражал. Действительно, большинство населения в Забайкальском крае буряты – народ с уникальными, порой крайне своеобразными традициями, уходящими в глубокую древность. И неплохо было бы иметь под рукой человека военного, но с местным менталитетом.

Согласно досье, Дамбаев отвечал за строительство отдельных объектов инфраструктуры военного городка в г. Улан-Удэ. Он обладал многолетним управленческим опытом и немалым стажем военной службы. Личное дело выглядело чистым, ни в каких неприятных историях Дамбаев замечен не был. Не женат, детей нет. Самое оно для военной службы. Он, хоть и имел звание капитана, однако был самым молодым заместителем командира, например Лизнева он был младше на 9 лет.