Год начинался весело! Все кутили, веселились, пили, кулинарничали, прыгали, как дети, на бывшей супружеской двуспальной кровати, громко пели песни, музицировали, гадали, танцевали… Анна только и успевала себе напоминать, что такого веселого Нового года у нее не было уже много лет. Почти столько же, сколько она была замужем. Она удивлялась собственной смелости, что все это затеяла. Время от времени ей казалось, что это и не она вовсе, а кто-то сторонний устроил вечеринку «Вальс одиночек», а она лишь наблюдает теперь за происходящим. Она поражалась собственной смелости. Всегда считала себя робкой, каждое ее решение зависело от мужа. Как в музыке неустойчивые ноты, все ее мысли и затеи требовали разрешения. А сейчас – надо же. Какой декабрь! Может, и весь год будет таким же? Но Анна боялась загадывать наперед, и мысли ее эти смутили, поэтому она просто решила поддаться общему почти что детскому веселью. Словно разрешили сделать что-то запрещенное, невозможное, как в «празднике непослушания».

Часа в четыре уселись у «остывшего» телевизора почаевничать, и тут всех гостей прорвало. Им, одиночкам, оказывается, целый год было не с кем поговорить. А может быть, и больше, чем год. Годы! И все их истории почему-то нужно было уместить в одну новогоднюю ночь. Женатик чувствовал себя одиноким в браке. Он говорил, а Анна смотрела на него, невольно осуждая то, как он отзывался о своей вечно обманутой жене. Писательница рассказывала, что, несмотря на всенародное признание и невероятную популярность, очень хочет только одного. Родить ребенка. Но не от кого! И поэтому она остервенело делает ремонт, вкладывая все материнские чувства в новую – недавно купленную – двухэтажную квартиру. Экс-жена олигарха мечтала написать книгу, а для этого для начала нужно пойти на литературные курсы. Ей хотелось описать свой развод: как делился дом на Рублевке, как они с мужем натравливали друг на друга полицейских и кавказцев, по очереди их подкупая, и многое другое. Маменькин сынок жаловался на то, как мама испортила ему жизнь, и теперь новая молодая подруга не воспринимает его всерьез, говорит, что он с ней «отрабатывает» детство.

…Дед Мороз звонит дважды. Второй раз под утро. Когда даже уже не ждешь. Виктор работал всю новогоднюю ночь – приносил людям праздник. Профессиональный драматический артист. В серьезном классическом театре. Но как не побыть Дедом Морозом в самую елочную пору? Он появился, не снимая костюма и грима, и, с ходу оценив обстановку, басом упрекнул всю компанию: «Не у психотерапевта в группе находитесь!» И пошел веселить. Розыгрыши, хороводы, частушки! Ему читали стихи и пели песенки. Ходили вприсядку и танцевали за фанты – шоколадные конфеты. Загадывали желания! В какой-то момент Анна не выдержала – бросилась ему на шею. Теплый, уютный, немногословный, с детства родной. Ее словно накрыла какая-то вселенская благодать, и унеслись все беды-горести.

Позже, когда все уже разбрелись по комнатам спать, кроме женатика, который понесся в свою семью к «плохой» жене, Анна с Виктором засиделись на кухне. Он был уже в привычно-знакомом виде – свитере и джинсах – и тоже торопился выговориться. Рассказать, как беспокоится о детях – теперь у них будет новый папа, что не ожидал подвоха со стороны молодой жены и оформил на нее все имущество. Анна слушала его и думала о том, что чудо в эту новогоднюю ночь все же произошло. И пусть она не влюбилась и неожиданно никого не встретила. Она впервые после ухода мужа поверила в себя, в свою силу, в то, что рядом с ней – хорошие люди, которые ее не бросят. Он почувствовала: чудо можно сделать своими руками. И для себя, и для других – тех, которые в нем нуждаются не меньше. Чудо – не просто поехать за мужем в холодную, промозглую Сибирь, но и суметь выжить, когда в жизни наступают «окаменелость» и «вечная мерзлота». И она уже точно знала, что выживет.