– …И вот проснулся я ранним утром в стогу сена – нищий, голодный… Лежу, смотрю на бледные звездочки в небе и думаю: ну всё, хана. Друг предал, фирму отобрали, жена ушла, семьи нет, денег нет… Руки, что ли, на себя наложить? А на улице тем временем светает – и жрать хочется просто до ужаса. Встал из стога, сено с себя отряхнул, огляделся. Смотрю: поодаль какие-то два мужичка картошку на поле копают. Подошел к ним и говорю этак жалобно: ребята, разрешите картошечки у вас взять, кушать очень хочется… Ну, разрешили. Спасибо, говорю, большое вам. Нашел какую-то старую кастрюлю в канаве, помыл, сварил в ней себе картошки – и съел…

ЗАНОС «БАБЛА» В КРЕМЛЬ В НАЧАЛЕ ХХI ВЕКА

Когда губернатор заносит «бабло» –

Не стой у него на дороге.

Ему, бедолаге, и так тяжело:

Немеют и руки, и ноги.

Стекает по шее предательский пот

И щеки стыдобушка лижет.

Клянет демократов – и всё же несет…

И снова губерния дышит!

И снова трансфертов бегут ручейки,

Тучнеют оффшорные зоны,

И выше небес из-под сытой руки

Летят колокольные звоны.

Рыдает от счастья родная земля,

Взрастают пшеница и пресса…

Увидишь его в коридорах Кремля –

Не стой на дороге прогресса!

Признаюсь, заглавие этого стихотворения я построил по аналогии с названием известной картины художника-передвижника Василия Максимова – «Приход колдуна на деревенскую свадьбу». Мне хотелось, чтобы заглавие осталось в памяти читателя, – ровно так же, как в мою память однажды впечаталось название максимовского полотна.

Остальное – моё собственное: желчь, насмешка, желание запечатлеть исторический миг со всеми его безобразиями, поставить на нем свое клеймо…

Помнится, в конце 90-х годов, когда в моем сердце созревали первые строки этого стихотворения, я прочел их своему знакомцу, одному из «серых кардиналов» ярославской губернской политики. Читал я, по обыкновению, громко, на всю улицу, сопровождая чтение соответствующей жестикуляцией. После первой же строфы знакомец замахал руками и зашикал:

– Ладно, хватит, хватит, перестань!..

И я, несколько сомневавшийся еще, нужно ли мне далее работать над этой поэтической инвективой, тут же решил обязательно доработать и опубликовать ее. Ежели провинциальная околовластная сволочь такие вирши не одобряет – значит, я нащупал больную точку. И, значит, нужно прижечь ее, вонзить в нее поэтическую иглу. Терапия чжэнь-цзю помогает организму излечиться от болезней.

Мой любимый астронавт, летящий в сорок восьмом веке от Рождества Христова по орбите Сатурна, прочитав это стихотворение, вздохнет и скажет, должно быть:

– Охо-хо… всё это – далекие средние века: что приход колдуна, что занос «бабла»…

АРИСТОКРАТ

Я ненавижу демократию,

Я подлый демос не люблю –

Он подчиняется понятию

И поклоняется рублю.

Не по душе и олигархия…

«Так что ж ты любишь?» – мне кричат.

Друзья! Люблю гулять по парку я,

Глазеть на кошек и девчат.

И душ люблю после гуляния,

И смену чистого белья…

Друзья кричат: «Да это мания!»

Нет, это просто жизнь моя.

Нет ни каприза и ни вызова

В моих желаниях ничуть.

Я просто так у телевизора

Люблю полчасика вздремнуть,

Люблю налить холодной водочки,

Махнуть три стопочки подряд

И закусить хвостом селедочки…

Быть может, я аристократ?

Согласно Аристотелю, основой демократии является свобода, основой олигархии – богатство, основой аристократии – добродетель. Безусловно, я выбираю третью форму государственного устройства, но с одной оговоркой: господство денежной аристократии меня не устраивает. Поэтому так называемая «Великая французская революция», открывшая этому сословию «зеленую улицу», представляется мне историческим злом. Да и не вижу я каких-то особых отличий денежной аристократии от олигархии.