Мои знакомые медсёстры в процедурном кабинете, те-что с постным лицом и толстогубая, быстро смекнули и отрывались на мне по полной. Я делал всю работу, которая распределялась на них двоих. Довольные женщины с умным видом сидели весь день и разгадывали кроссворды. С восьми часов утра и до половины второго я пахал, как раб. Однажды, после проделанной работы я попросился пораньше уйти домой. Но губастая (которая была тут главная) наотрез отказала мне: «Вам положено до трёх сидеть, вот и сиди». И я сидел каждый день смиренно на табуретке и смотрел в окно и вспоминал красивую медсестру с приёмки, размышляя над вопросом: «Почему все красивые женщины непременно уже замужем?»

Подходил к концу февраль 1998-го, и с ним наша учёба. Практика для нас троих прошла отлично: все люди с кем мы работали остались весьма довольны. В наших зачётках красовались пятёрки. Экзамены прошли тоже превосходно, на пятёрки. Где был Вовочка всё это время-никто толком не знал. Практику ему как-то зачли и экзамен он тоже с грехом пополам сдал (не без коллаборации с зелёным змием, разумеется). Руководство училища организовало нам выпускной, но Вове строго-настрого было сказано: «Чтоб духу его не было на нашем празднике», и за дипломом ему стоило прийти как-то отдельно.

Выпускной был на высоте. Алкоголь хоть и был принесён вне меню, как говорится-в инициативном порядке, но его количество не было критично и поэтому о том мероприятии остались тёплые воспоминания. На следующий день была выдача дипломов. Как оказалось, треть нашего выпуска закончили с отличием. Многие преподаватели смотрели на это скептически, открыто признавая, что почти все они – «липовые». Да и к тому же-никакой практической пользы в том никому не было. Хотя, и выглядело эффектно: как какая-нибудь недалёкая деревенская девчушка ко всеобщему изумлению шла получать диплом с отличием, сияя от счастья. И вот, когда вручали очередной документ, мы услышали какой-то шорох за дверью актового зала. Конечно, это был Вовочка! Едва держась на ногах, он попытался войти в помещение, но зацепившаяся за что-то его куртка, не давала это сделать. Раздражённая завуч взяла Вовины «корочки» и ругаясь, решительно направилась к выходу. Дойдя до пьяного вусмерть выпускника, она засунула диплом ему в карман и, развернувши его за шиворот, ловко отвесила пинка. Происходящее сильно позабавило нас, и мы выходили во взрослую жизнь живо обсуждая поведение сокурсника. На улице шла метель, и последний день зимы на протяжении всего дня вызывал какую-то тоску и ностальгию. Так закончилась для меня студенческая пора.

Весна не принесла никакой радости. Обстановка в стране была хуже некуда, и у меня было стойкое ощущение, будто я нахожусь на Титанике, который уже столкнулся с айсбергом, или вот-вот столкнётся.

Как-то гуляя по улице, я встретил Андрея Уланова, который похвастался мне, что его берут работать на «спец». Правда, пока санитаром. Яна выходила замуж и трудоустройство её интересовало не в первую очередь. Я завидовал ей. У людей жизнь идёт своим чередом, а я болтаюсь как известное в проруби. Время от времени, посещая администрацию психбольницы в попытках трудоустройства, мне стала бросаться в глаза неухоженность главного здания. Стены были сильно обшарпаны, в углах везде была паутина и, казалось, что люди ходят сюда как бы случайно, имея основную жизнь где-то далеко, в сугубо личном пространстве, а сюда приходили работать как-бы с одолжением. Это слишком контрастировало с тем, что я видел в филиале на ***ной улице. Так я валял дурака три месяца, до самого конца мая.