— Вы пристегнулись? — спросила я у внепланового пассажира. — А то по сравнению со мной вы за рулем настоящий профи.

— О, это действительно страшно! — иронично отозвался Сергей. — Пожалуй, я еще и помолюсь.

— Так куда едем? — спросила я, игнорируя шпильку и запуская на телефоне навигатор.

А сама все думала: уволят теперь или нет? И без того паршивое настроение скатилось в глубокий минус, и я пожалела, что не написала заявление, как подумывала. Напряжение быстро превратилось в головную боль, притупив и без того не безупречные реакции. В итоге, от нервов и усталости, я то забывала включать поворотники, то нечаянно включала дальний свет, то слишком резко тормозила.

— Думаете, он меня уволит? — не выдержав, спросила. Ну а что, Новийский и сам виноват.

— Нет, не уволит. Гордеев долго привыкает и тяжело отвыкает. А вы ему, помимо прочего, нравитесь. Но нервы потреплет. Или вы надеялись, что он простит вам мелкий саботаж?

Именно на это я и надеялась, но озвучить мысль постеснялась.

— Для вас эта машина слишком тяжелая, — сменил тему Новийский. — Массивная, не верткая, крупногабаритная. Конечно, она вас не слушается. Машину нужно подбирать под себя, а эта не ваша.

— Вы правы. Это Гордеев настоял, чтобы я ее водила. Она принадлежала Ване, а после ссоры с Николаем Давыдовичем он отдал ключи и ушел.

— Удивительно, что при таком административном таланте Гордеев каждый раз намеревается посадить за руль неподходящего человека… — задумчиво проговорил Сергей, а я удивилась точности метафоры, но предпочла сменить тему.

— А какая машина подошла бы мне?

— Маленькая, красная… и на автомате, —без запинки ответил Новийский.

При упоминании автомата я попыталась обидеться, но губы так и заплясали, норовя сложиться в улыбку.

— Расскажите мне про Александра Крюкова. Это вы уговорили его устроить спектакль в фойе «ГорЭншуранс»?

— Вы это видели? Он очень переживал, что получилось недостоверно, — с энтузиазмом поинтересовался Сергей.

— Да по нему институт сценических искусств плачет! — воскликнула я и пустилась в рассказ.

К концу поездки настроение несколько улучшилось, и когда Новийский предложил подняться к нему за обещанными книгами, я не почувствовала особой неловкости.

Если до того дня я и могла заподозрить правдивость слов Гордеева о финансовых проблемах Сергея, то после — никогда. Его квартира была обита деревом чуть ли не от пола до потолка. Паркет, панели на стенах, двери, плинтуса, оконные рамы… Так и потянуло заглянуть в ванную комнату, чтобы убедиться, что хозяин и там себе не изменил. Интересно, наверное, вытаскивать из неожиданных мест занозы. От такой мысли пришлось спрятать улыбку.

— Проходите, — любезно предложил Сергей. — В зале на столе лежит проект ресторана, можете посмотреть, что именно вы спасли. А я пока принесу книги.

Не став притворяться, что мне не любопытно, я прошла в «зал» и растерялась. Стол был не один. Да и вообще, отсутствием мебели комната похвастать не могла. Диван, несколько кресел, журнальный столик стояли посередине комнаты напротив телевизора, на ковре, боком к электрическому камину, около окна стоял видавший виды рояль, у стены стоял большой стол с массивным подсвечником и корзиной фруктов, он явно предназначался для приема гостей. Должно быть, предполагалось в случае необходимости сдвинуть мягкую мебель к стене и поставить его в центр комнаты. У противоположной стены стоял, кажется, даже не стол, а секретер, и именно на нем располагался чертежный проект: лист формата A1 со схемой. Подняв голову, я убедилась, что обстановку завершает массивная хрустальная люстра и даже усмехнулась. Обстановка как в романтическом замке… Разве что портрета владельца не хватало.