Казалось бы, пьяный бред от сельского алкаша. Но подавленный Сергей, ведомый желанием узнать, что произошло с его сыном, пошел проверять слова Витька. Тихонов смекнул, что следы, скорее всего, не должны были сохраниться. Но если это действительно был «гигантский сапог», то мог остаться отпечаток на земле. И он остался.

Однако произошло еще кое-что, что дало Сергею весьма значимый ориентир.

Недалеко от их деревни в шикарном особняке жил полковник Гуранов, получивший свое элитное жилье за боевые заслуги перед государством. Сергей с ним ранее пересекался.

На второй день после смерти Пашки полковник Гуранов навестил бывшего сослуживца. Из-за его застегнутой серой рубашки выпирал объемный живот, увесистые щеки опускались к двойному подбородку. Гуранов подъехал прямо к порогу дома Сергея на черном джипе. Они пожали друг другу руки, а затем направились вдоль проселочной дороги.

– Знаешь, кто Пашку твоего убил?

– Нашел странный след, осталось разобраться, куда ведет.

– Странный – это какой?

– Это громадный. Будто от сапога вдвое больше моего.

– Вот и я у себя такое видел. Не поверишь, ночью «Двадцатку» мою уволокли.

– И что делать будете?

– Глупые вопросы, майор задаешь. Точно не заяву писать.

– Сами решать вопрос собираетесь?

– С шашкой наперевес на семью не побегу.

– А с чего решили, что это они?

– Да с того, что следы такие могли принадлежать только ему. Мы с ним в зоне боевых действий пересекались, и скажу тебе по секрету, даже не в одной. Дьявол во плоти, а не боец. Чем грязнее была задача, тем охотнее за нее брался. Одна беда: от глаз людских его не спрячешь. Поэтому, как смартфоны эти чертовы у всех появились, реже стали его подключать.

– Чего от меня тогда хотите?

– Зная тебя, Тихонов, думаю, ты уже всё решил. Если по ходу дела найдешь пушку, разберись. Он ее точно не для красоты забрал. В другой ситуации, со всей репутацией семьи, я бы исключал, что у них что-то может пойти не так. Но они зачем-то перешли дорогу Виноградову, важному дяде из столицы, по слухам, племянницу его похитили. И в случае, если инцидент этот пойдет по самому скверному для всех раскладу, я бы больше всего не хотел, чтобы ко мне вели какие-то следы.

– Так почему бы, товарищ полковник, этот вопрос вам самому не урегулировать?

– Дурак ты, Тихонов. Не задавал бы глупых вопросов, делал бы как начальство велит, да жил бы сейчас нормально, а не в этой дыре, в заморенной халупе.

– Не сказал бы по вашему лицу, товарищ полковник, что в данный момент вы сильно счастливы.

– Смотрю, тормоза у тебя окончательно отказывают, майор. Спишу на твою утрату. Сделай, как говорю, и старость тебе достойную обеспечим. И не хмурься ты так из-за паренька своего! Бабе твоей и сорока нет – молодая, еще нарожает!

***

После встречи с Гурановым в памяти Сергея стали всплывать события пятнадцатилетней давности, о которых он хотел бы не вспоминать. Собираясь в путь, Тихонов перебрал вещи давно минувших лет, среди которых нашел старую фотографию, сделанную его сослуживцами. На ней был запечатлен громадный воитель, не знавший поражений в бою.

Его будут искать и наверняка найдут. Всего одно решение, и все может пойти под откос. Электричка, которая везет его в Архангельск, может задержаться дольше положенного на любой последующей станции.

Двадцатидвухлетний юноша крепкого телосложения с коротко постриженными русыми волосами, высокими скулами и волевым подбородком с опаской поглядывает на людей, как вошедших в вагон, так и ожидающих на перроне. Младший сержант Ярослав Тарасов принимает решение, что покинет вагон до запланированной изначально остановки. Его самоволку уже должны были заметить, а значит, шансы на его задержание растут с каждым мгновением.