Страшно. Что такое эти семь кругов ада? Какие они? Котлы, черти, крики грешников, или что еще похуже. Надо выдержать пытки? Настолько ли я урод, чтобы переносить очищающие страдания за какие-то прошлые грехи, о которых я не помню, и не факт, что они у меня вообще были. Может, это действительно гены, а прекрасная незнакомка маньячит по мирам, удовлетворяя свою болезненную зависимость от чужих страданий. Эрла – гастролерша. Честно говоря, на нее не похоже. Было в ее предложении искреннее желание помочь. Только ее ответ о том, что можно и не пережить эти семь дней здорово отпугивал.

            Я так и лежал лицом в низ, боясь потерять перламутровые глаза из памяти, пока мать не позвала обедать.

            - Иду. – Я поднялся и пошел на кухню.

            - На тебе лица нет, Витюша. – Маман заботливо и жалеючи посмотрела на меня.

            - Я знаю. И аппетита нет.

            - Поешь, аппетит приходит во время еды. С чесночком, как ты любишь. – Мама придвинула мне тарелку с остро пахнущим харчо.

            - Ладно, поем. Пахнет вкусно. – Я начал механически хлебать. – Мам, я в тренажерке с людьми познакомился, работу предложили на неделю вахтой. Говорят, хорошо платят.

            - Вахтой? А чего делать-то? – Удивилась она.

            - Помощником бурильщика. – Соврал я.

            - А ты умеешь-то хоть что-нибудь?

            - Сказали, научат, а потом еще и поспособствуют, если покажу себя, поступлению в профильный вуз.

            - Да. – Мать присела рядом. – А что, мне нравится. У них вон, у всех зарплаты нормальные, все на иномарках и при квартирах. Я была бы рада, если бы у тебя получилось. А мне что, надо тебе вещей приготовить на неделю?

            - Ничего не надо, сказали, спецодежду дадут. – Меня несло.

            Я так не врал матери никогда, и мне было стыдно.

            - И что, Витюш, тебя это выбило из колеи? Почему сразу не сказал?

            - Не знаю. Привык я с тобой жить. Менять уже ничего не хочется.

            - Дурачок. – Мать потрепала меня за волосы. – Всю жизнь за мамкой не проживешь. Я рада.

            - Правда? – Я посмотрел на нее, как в последний раз, на всякий случай.

            Кажется, мои «смородинки» выразили всю полноту чувств. Мать сорвалась с места и прижала меня к себе.

            - Какой ты… взрослый. – Всхлипнула она. – Я тобой так горжусь.

            У меня тоже выступили слезы. Я представил, как мать останется одна по моей глупой прихоти и стало ее так жалко, что впору обещать не ехать ни на какую вахту.

            - Разбогатеешь, глядишь, какая и посмотрит на тебя. – Сквозь слезы произнесла маман.

            Эта реплика снова вернула мне хладнокровие и чистоту сознания, убедив в том, что перемены нужны. Когда я снова посмотрел на мать, мои глаза были сухими и полными решимости.

            - Ну, да, только на это надеяться и осталось.

            - Витюш, ты что, обиделся? Я же трезво на вещи смотрю. Ну, не повезло нам, не красавец ты, значит надо привлекать вторую половинку иначе. Сколько стариков безобразных женятся на молодухах, а всё деньги. Это ты с первого взгляда не красавец, а поживет с тобой кто и будет иначе на тебя смотреть. Я вот, не вижу ничего такого в тебе.

            - Ладно, мам. Пусть будет, как будет.

            - Молодец, Витька, молодец. Настоящий мужик.

            - Пойду, погамаю до вечера. Если надо, что сделать по дому, стучи в тыкву, а то я в наушниках. 

            - Да ничего сегодня не надо. Я уже убралась, обед сварила. Пойду к Варваре схожу, поболтаю.

            - Угу.