– Такая мощь!!! Ты что, всё вместилище выплеснул?

Захар устало улыбнулся, погладив жену по щеке.

– Не бойся, уже вернулось всё, да и предел раздвинулся, силы много ушло, вот и растянуло. Это же как тренировка, помнишь дракон рассказывал?

Мара кивнула и вновь вперилась взглядом в клубы пара и дыма, исторгавшиеся с поверхности бурлящей реки и берегов.

– Ну, полюбовались и будет, уходим.

Пластуны с трудом оторвались от фантастического зрелища, взгляды у многих были задумчивы, иные улыбались, другие хмурились.

– Парни, время дорого, взбодрились, жопы оторвали и вперёд.

Больше повторять не пришлось, отряд чётко, без суеты ушёл с позиции, влетел в сёдла коней и исчез в зарослях.

Туманная балка уютно окутала прохладой и полумраком. Сила был уже здесь, котелок аппетитно булькал бодрящим отваром. Захар подошёл к костру и молча уселся на шкуру, Сила налил отвара в кружку и протянул Захару.

– Ну как?

– Сотни три убитыми, калечных не считал, сбился. Скажи мне, Жнец, они тоже так могут?

Захар уставился в кружку, размышляя, затем посмотрел на Силу.

– Если сильные колдуны объединятся, то, наверное, смогут, трудно сказать. Мне ведь фокус с водой тот колдун подсказал. Все мы учимся друг у друга, потому смекалка и нужна, чтоб в свою же ловушку не угодить. Они другому учёны, но кто знает, что им Малгх оставить сумел. Нынче не будет лёгкой войны, она вообще лёгкой не бывает, но сейчас случай другой, всему сходу учиться приходится.

Сила подумал немного, улыбнулся и хлопнул Захара по плечу.

– С тобой, Жнец, мы точно в Ирий попадём, можно не сумневаться. А то я уж одно время запереживал, вдруг от старости помру, ан нет, не грозит.

Захар рассмеялся и хлопнул Силу по колену.

– Попадём, обязательно попадём, но не сегодня, у нас дел ещё с тобой невпроворот.

Собравшиеся вокруг пластуны заулыбались, одобрительно кивая.

– Мы с тобой, Жнец, куда ты, туда и мы. С тобой весело жить, а уж помирать и вовсе ухохочешься.

– Вот и ладненько, налетай, братва, чаи будем гонять, всё только начинается.

Управляющий сидел в своём рабочем кабинете, положив перед собой распечатанный конверт из плотной, слегка желтоватой бумаги. Нужно было идти на доклад к старому герцогу Финцмергу со скорбной вестью, но сил подняться и выйти из кабинета не было. Управляющий посмотрел на свои руки, пальцы предательски дрожали и спрятал их под стол. Его дед и отец служили роду Финцмергов верой и правдой, управляющий по-своему любил старого герцога, о другой жизни для себя и своих потомков, он не помышлял. Хозяин замка был стар и практически всё время проводил в постели, известие о смерти сына могло подорвать его здоровье или даже убить.

Молодой герцог, будучи единственным наследником, не оправдал надежд, у него не было остроты ума, коварства и умения превращать поражение в победу, которые были присущи отцу. Виной тому излишняя опека и роскошь, которой был окружён младенец с самого своего рождения. Покойница-мать, души не чаяла в своём единственном отпрыске, мальчик рос в окружении многочисленных нянек, укутавших его в негу и приторно-сладкую перину чрезмерной ласки. Ему с детства доставалось всё самое лучшее, любой каприз выполнялся мгновенно. В результате вырос красивый молодой мужчина, питающий искреннюю, восторженную любовь к самому себе и презирающий весь остальной мир. Старый герцог отправил молодого на войну в надежде, что с него спадёт шелуха, наросшая под бабьей юбкой и в нём, проглянет внутренний стальной стержень, присущий их роду. Однако известие о том, что император назначил юного герцога командовать авангардом, руководствуясь их дружбой, сделало и эту надежду призрачной. Если бы юный Финцмерг начал свою военную карьеру хотя бы с командира сотни, можно было бы надеяться, что военная служба спустит его с небес на землю. Нынешнее, незаслуженно занятое положение в армейской иерархии, окончательно утвердило наследника в его чрезмерно раздутом самомнении. С тех пор глава рода Финцмерг практически не выходил из своих покоев, делая исключение только для чрезвычайно важных дел.