Дом-то небольшой, а говорят они громко.

Лишь бы привести их жизнь в порядок, а затем я с радостью уеду – независимо от их плана.

В чем же моя вина, не считая того, что кажусь им ведьмой, не способной заменить им мать?

Я требую ложиться спать в уговоренное время. Заставляю есть белок и волокна. Отчитываю за недостаточную личную гигиену. Когда Шарлотта дерзила, я заперла ее в туалете, выкрутив там лампочку. Будешь сидеть тут до звона колоколов, сказала я, имея в виду церковный звон. Свойственная ей отвага куда-то подевалась, и Шарлотта начала кричать и умолять ее выпустить. Тут бродят призраки, вопила она, все стены в крови! Позже я увидела, что дверь открыли. Мне надо было пописать, невинно объяснила Эм.

Ты перегнула палку, заявил Пэдди. Шарлотте всего девять, она очень впечатлительная.

Чепуха, ответила я. Со мной такое проделывали в семь лет, и ничего страшного.

Я не стала говорить, что в детстве его жене удавалось избегать всех наказаний независимо от тяжести проступка – она умела вовремя разреветься.

Шарлотта, как и я, – крепкий орешек: ее не так-то легко сломать. Как и мне, ей нужно учиться себя контролировать. Как и мне, ей нужно быть сильной.

Детям требуется дисциплина, сказала я, даже во время траура. А еще забота! – добавила я, когда Пэдди промолчал. Никто не станет винить тебя за двоих старших, но оставшиеся четверо худы как палки! Ты их не кормишь, не одеваешь надлежащим образом. У детей хотя бы есть сменное белье? Придется еще поискать. По дому бродит сквозняк, прихожая вся в пыли, в душе нет мыла. Ваши дети моются, сэр? Что их ждет в будущем? И есть ли вам до этого дело? Скоро они подрастут, а юным девушкам и молодому человеку необходимо быть образованными и знать манеры! Они же носятся как сумасшедшие, спят и ужинают не по часам, ничему не учатся – так только, выхватывают кое-что из прочитанных книг. Из книг, которые выбрали сами, Пэдди! И какие моральные принципы они оттуда усвоят?

Не тебе подбирать им список литературы, только и ответил он.

Они тебя почти не видят! Разве это правильно – в своей скорби по умершей избегать общения с живыми?

Не тебе подбирать им список литературы, повторил он.

Ты такой же ненормальный, как и они, сказала я и ушла в свою комнату.

Какое счастье, что я пробуду здесь всего две недели и одна уже позади, ведь когда четверо одновременно чистят зубы – ввели новую практику, судя по результатам, – можно просто оглохнуть. Они играют и вдруг уже бранятся – с яростными воплями и царапанием. С каких пор детям свойственно визжать? Моя сестра, помню, везде ходила за мной хвостиком, пока я не отправилась работать в чайную лавку, чтобы преподать ей урок.

Дети сочиняют сотни историй об «отъезде» Элизы и ее сестры. Они улетели далеко-далеко, их съели медведи, они прячутся в подвале, были убиты грабителями, сбежали из дома, но скоро вернутся. Мария снова станет Маленькой мамой, Элиза возьмет на себя домашние дела, и все будет хорошо. Возможно, всей правды они не знают.

По сестрам они горюют только ночью. И я не бегу их успокаивать, зачем зря давать надежду, если я вскоре уеду? Пэдди практически не бывает дома, у него вечно какие-то «дела». Дети утешают друг друга, а потом младшие, Эм и Энн, ложатся спать в обнимку, а старшие, уперевшись лоб в лоб, что-то замышляют.

Сегодня я застала Шарлотту на кухне плачущей, с ножом для масла в руках. Она не стала скрывать слезы, а наоборот, бросилась меня обнимать: ох, тетя, тетушка! Пришлось вырываться из ее объятий.

Возьми салфетку, сказала я, а потом расчешем тебе волосы.

До моего приезда у них был один гребень на всех, да и то они редко им пользовались.