Но мы-то знали, что оно ищет и кого оно ищет, и что это совсем не циклон, а ужасное порождение злобной части нас самих. То, что было рождено нами, не задумываясь, не осознавая, людьми, животными, сейчас нас же и уничтожает, так же безжалостно уже к нам.

Вечером все следили за происходящим. Сводки постоянно поступали, и в новостях можно было видеть – узнавать о перемещении циклона и о захвате новых территорий. В стране был введен режим чрезвычайной ситуации. По-прежнему не было информации о самом циклоне и о том, что происходит внутри его границ. С тревожными мыслями мы готовились ко сну. Папа подготовил рюкзаки для каждого с необходимыми вещами, документами и средствами выживания – связи. Школу на завтра отменили. На работу выходили только службы, от которых зависит функционирование систем города, и экстренные службы. По улицам ходили патрули из добровольцев, полицейских и военных.

Наконец все уснули, хотя папа долго не ложился, ходил по квартире, выглядывал в окна. Но после маминых уговоров лег спать. Я чуть не уснул, несколько раз клевал носом в ожидании, когда в квартире все уснут и мы сможем поговорить с Дракошей.

– Ну наконец-то все уснули, – заходя в комнату, произнес Дракоша. – Пошли скорее. Открывай балкон. Только тихо, не разбуди никого.

Он подошел к балконной двери. Я открыл дверь, и мы вышли на балкон.

– Теперь открывай окно.

Он указал на окно балкона, так как у нас балкон был застеклен. Я открыл окно. И тут же из темноты в него влетела маленькая птичка – синичка и уселась на подоконнике рядом с котом.

– Здравствуйте, – произнесла она тихим, едва слышным голоском. Его тонкое звучание усложняло восприятие.

– Привет. Давай рассказывай скорее. Скорее… – задергался кот, все время подгоняя синичку.

– Нашли. Едва успели. Сейчас несут его сюда.

– Что нашли, что несут? – дергался кот. Она смотрела на меня. Думаю, ее тревожил тот же вопрос, что и меня самого. Как я могу победить то, что не могут остановить тысячи людей и животных. Подлетев ко мне, она уселась прямо на голову. Видимо, чтобы я лучше слышал.

– Точно не могу сказать, как оно выглядит. Его несут птицы, передавая по цепочке. Знаю только, что оно небольшого размера, почти с меня, и круглое вроде.

Она больно клюнула меня в лоб и отлетела, в то время как я пригнулся в рефлексе от боли.

– Это еще за что? – спросил я.

– Я просто хотела проверить. Уточнить. Это что, он? Вернее, это он? Ты уверен? – обращалась она к коту.

– Слушай, я нас не выбирал. Вспомни. Ты сама прилетела и сказала, что мы должны спасти мир. Так что не к нам вопрос.

– Да я сама в шоке.

Она летала по балкону и щебетала.

– Короче. Вас просят выдвигаться навстречу.

– Куда? Навстречу? Ты вообще видишь, что на улице делается? Мы ж не птицы, улететь не умеем, а на улице нас тут же схватят и конец.

– Подожди, кот. В какую сторону нам надо двигаться?

– На восход. Эта штука узнала, что артефакт был найден. И теперь преследует его и тех, кто его несет. Теперь у нее есть конкретная цель и направление.

– Это мы.

– Да. А я полетела. Пока, пока… Не-е-е-е… нам хана, точно хана… – говорила она, уже вылетев в окно, как бы сама с собой.

– Вот же мелочь. Лети давай отсюда. Хана – это мы еще посмотрим, – кричал ей вслед кот.

– Тихо ты.

Я схватил его за морду и попытался зажать ему рот.

– Птыщка, – сквозь зажатый рот произнес он.

– Значит, так. Сейчас потихоньку собираемся и выходим. Я напишу записку своим.

– Куды ты собрался посреди ночи. Может, дождемся их дома? Насколько далеко мы уйдем? Ну сам подумай.

– Слушай, пока мы здесь сидим, там гибнет все живое. И чем раньше мы его встретим, тем больше у нас возможность спасти как можно больше.