Потом сообщение было продублировано на испанском языке, а Анита продолжала с тоской осмысливать слова: «Спасибо, что выбрали “АэроДог”». Можно подумать, что существовала какая-то другая авиакомпания, выполняющая рейс по данному направлению.

Анита спустилась по трапу. Первый глоток воздуха аргентинской столицы оставил неприятное впечатление. Несмотря на то, что в этой части Буэнос-Айреса не располагалось предприятий тяжёлой промышленности, свежего воздуха Аните не досталось.

Далее начались томительные процедуры по прохождению паспортного контроля и ожиданию багажа, на которые ушло не меньше часа. Выйдя из здания аэропорта, Анита принялась высматривать схему движения общественного транспорта, с досадой отмечая, что за полгода отсутствия ежедневной практики стала забывать испанский язык.

Не найдя на схеме маршрута, следовавшего в Озей, она решилась на старый проверенный способ: доехать сначала до центра Буэнос-Айреса, а уже оттуда пересесть на другой транспорт и благополучно отправиться в сторону дельты Гафнии.

Автобус дождался, когда в салоне не останется ни одного свободного места, а затем двинулся в сторону центра аргентинской столицы. Буквально через пять минут из-за деревьев показались первые жилые дома. Это были небольшие двухэтажные строения. Высотки тоже не заставили себя долго ждать: по мере приближения к центру этажность Буэнос-Айреса пропорционально возрастала.

Конечной точкой маршрута стала площадь возле центрального рынка и городского автовокзала. Выйдя из автобуса, больно стуча чемоданом себе по лапам, Анита увидела некрасивое и неприметное здание dormitorio[1], перед дверями которого сновали туда-сюда шайки подозрительных псов и кучковались люмпены. Охранники-сенбернары строго поглядывали на них с автовокзала, выказывая бдительность. Рядом с общежитием расположилась одинокая, словно кактус в пустынных песках, станция метро Mercado. Вокруг всё выглядело максимально неуютно и даже как-то враждебно, и Аните захотелось как можно скорее покинуть это место.

Предыдущий автобус на Озей как назло ушёл у неё прямо из-под носа, и Анита уныло поплелась внутрь здания автовокзала за билетом на следующий. Купив билет, она вновь вышла на улицу и принялась высматривать свой автобус, доедая только что купленный в буфете вокзала пережаренный чорипан.

Но вот из-за поворота показалась морда хорошо знакомого Аните двухэтажного «Баскара», и Анита заняла своё двадцать первое место, в соответствии с купленным билетом. Всего через каких-то двести километров она вновь окажется в городе, в который так давно мечтала вернуться. Совсем скоро она своими глазами сможет увидеть и оценить все произошедшие с Озеем изменения. А также выяснит, жив ли пёс, которого Тузейло уехал спасать в тот роковой для него мартовский день?

Автобус загудел и тронулся с места.

Старый обрюзгший вокзал и грязный рынок с общежитием остались позади. Автобус ехал вперёд, навстречу новой жизни.

Спустя пару часов, завидев многочисленные развалины по обе стороны трассы, обилие тяжёлой автомобильной техники и строительных кранов, Анита поняла, что только что въехала на территорию Озея. Сердце сжалось и забилось быстрее – она вернулась!

Автобус высадил пассажиров на небольшой площадке напротив длинного стеклянного здания.

– «Парагвайский вокзал», – прочитала Анита надпись, сложенную на крыше здания из гигантских букв.

Пёс породы шарпей помог ей спустить из салона чемодан, после чего все пассажиры разбрелись в разные стороны, каждый по своим делам. Анита мысленно отругала себя за свою природную замкнутость. За три часа в дороге она не завязала разговор абсолютно ни с кем. Если в Рояльске, как, впрочем, и во всей России, это считалось чем-то неприемлемым, а порой даже и неприличным, то здесь, в Аргентине, собаки охотно шли на контакт с малознакомыми попутчиками. Любой общественный транспорт в этих краях, время движения которого превышало один час, превращался в передвижной дискуссионный клуб на колёсах. Собаки делились новостями, эмоциями, активно жестикулировали и шутили. За те полгода, что Анита провела в родном Рояльске, она уже успела отвыкнуть от подобных заокеанских особенностей. И замкнулась в себе, на свою голову. А ведь во всём автобусе наверняка нашлась хотя бы одна собака, которая могла помочь Аните найти ночлег.