– Боюсь, это так. Нам до такого, как пешком до луны.

Мирр между тем приложил ладонь к корпусу корабля и застыл так на несколько минут. Все с нетерпением и опаской ждали, что будет дальше. Вдруг посередине корабля появилось отверстие, похожее на вход, от которого вниз протянулась лестница.

– Нас приглашают пройти внутрь. Кто первый? – Мирр улыбнулся и посмотрел на Иришку.

Та без сомнений ступила на лестницу, быстро поднялась по ней и исчезла внутри.

После того как Лора с Реном объявили себя парой, в их жизни почти ничего не изменилось. Если не считать ночей, проводимых вместе. Каждое утро Рэн отправлялся в свою «тайную комнату» и работал над устройством, которое позволило бы записать и сохранить воспоминания. А Лора оставалась хозяйничать, как прежде, в одиночку. Хотя нет, не как прежде. Теперь ей был открыт вход в комнату Рэна. И она частенько пользовалась этим, не обращая внимание на его показное недовольство тем, что его отвлекают от важных дел. Сам он, несмотря на ворчливый тон, выглядел довольным и счастливым и был совсем не прочь немного отвлечься.

Данька в такие моменты обычно старательно делал вид, что спит, но Лора частенько чувствовала, что на самом деле он всё слышит, и сдерживала себя и Рэна. Тот всегда сразу понимал и никогда не настаивал на большем в такие моменты. Конечно, проводить медовый месяц, имея в своём теле малолетнего племянника – совсем не то, о чём мечтала Лора. Но это всё равно было намного больше того, что она могла бы получить, останься они с Данькой на Земле. Сейчас она хотя бы могла быть рядом с любимым. И готовиться к появлению сына. Они с Рэном столько лет жили вместе, настолько притёрлись друг к другу, что долго ждать не пришлось – Лора забеременела после первой же ночи, проведённой вместе. Они оба почувствовали это уже на следующее утро. А через несколько недель точно знали, что у них будет два мальчика. И сразу решили для себя, что будут ждать только одного сына. Одного сына и Даньку. Так было проще. Лора гнала от себя мысли, что сыновей могло бы быть двое. Они приняли решение, и она была уверена, что оно – верное. Появившийся в их доме через пару недель после этого события Лекс поздравил их и напомнил, что у Рэна всего восемнадцать недель на создание его «Хранителя воспоминаний». Они с Рэном долго обсуждали что-то, перебирая кристаллы, принесённые Лексом. Тот наполнил некоторые из них своей энергией, но наотрез отказался попробовать записать воспоминания. «Что ж, придётся самому быть подопытным зверьком», – сказал тогда Рэн. И Лоре это не понравилось. Ставить эксперименты со своей памятью? А если что-нибудь случится? Она пыталась предложить себя в качестве подопытной, но тут упёрся Рэн, аргументируя это тем, что в её голове – двое, и неудачный эксперимент может повредить не только ей, но и Даньке.

Время шло, Рэн пропадал в своей мастерской уже не только днями, но и ночами. Ещё пару раз приходил Лекс, помогая ему советами и наполняя энергией кристаллы. У Лоры Рэн брать энергию категорически отказался. И Лекс его поддержал.

Лора чувствовала, что время подходит, и дети вот-вот обретут собственную душу, изгнать которую не смогут ни она, ни Данька. Нужно было решаться. Даже если не получится сохранить воспоминания, Данька хотя бы получит тело. А они потом расскажут ему всё, что помнят сами. Это лучше, чем оставить всё так, как есть. Зайдя в «тайную комнату», чтобы сказать Рэну об этом, она застала там Лекса. Он наклонился над лежащим на кровати Рэном, приложив свои руки к его вискам. Испугавшись за любимого, Лора подбежала к нему, пытаясь оттолкнуть Лекса.