Я вновь зашевелил губами. Но, как только она отошла, я вновь незаметно вернулся к картине за окном, продолжив счет. В этот момент прорвались лучи солнца и слепящей волной ударили по глазам, в классе резко посветлело, все оживились и последовали моему примеру, устремив свои взоры на уличную панораму.

– О, солнце! – воскликнул Равиль Мустаев.

Класс залюбовался природным благолепием: сверкало солнце, одновременно шел снег – два антипода мирно уживались вместе. Тут медленно отворилась дверь, на которую тут же и переключилось внимание класса – там, на пороге учебного кабинета, в инвалидной коляске с улыбкой на лице сидел Федор. Он ждал разрешения войти.

– Входи, Федор, – отозвался Ролан.

– Входи, тут уже решили без меня, – иронично отметила Антонина Робертовна.

Федор въехал, он метался взглядом, выбирая место для остановки.

– Идем к нам, Федор, – выкрикнул Ролан.

Федор попытался протиснуться своей коляской между рядами, но застрял.

– Ага, один дурачок предлагает, другой слушает его. Нет, уж, – категорическим тоном возразила Антонина Робертовна, – он там сидеть не будет, тогда вы точно всю школу спалите.

Класс засмеялся.

– Давай, милок, разворачивайся. Артур, помоги ему, – обратилась она ко мне.

Я встал, приложил усилия, чтобы развернуть зацепившуюся о ножку парты коляску. Федор поблагодарил меня и улыбнулся. Я, как и прежде, сидел с ним рядом.

Прозвенел звонок. Все соскочили, стали собирать вещи, сквозь нарастающий шум в коридоре Антонина Робертовна объявила о домашнем задании. Сегодня у нас больше не было уроков. Я с ребятами собирался пойти на улицу, поиграть на школьном дворе в снежки. Мы позвали и Федора. Он согласился, но предупредил, что сможет побыть с нами недолго – его ждала мама. Перед тем как она выкатила коляску вместе с Федором на крыльцо, я успел с нею познакомиться, пока шагал рядом по длинному коридору школы. Эта светловолосая женщина очень понравилась мне. Переборов застенчивость, я не удержался и предложил ей свою помощь. Она улыбнулась и поблагодарила, но отказала, сославшись на то, что коляска ее сына – неподъемная ноша для такого «хрупкого мальчика», как я. Я разозлился, но виду не подал, зашагал вперед, обогнув коляску. Меня пронзил ее приятный голос, он звучал ласково, словно пел, поэтому долго злиться на нее я не смог.

Во время прогулки она стояла за Федором, подавая ему в руки только что слепленные снежки. Мы намеренно не бросали снежные комья в их сторону, опасались, что ненароком попадем в нее. Над нами довлел невидимый запрет, который мы все недавно усвоили – старшие по возрасту люди для нас неприкасаемы. Иногда она сама метилась в нас, а ребята нарочно подставлялись. Присутствие взрослого в детской игре всегда привносит некую завороженность. Так прошло не менее часа, после этого, несмотря на уговоры Федора и нас, она увезла его домой. Мы продолжили играть в снежки, но уже не так рьяно, ведь чего-то и кого-то не хватало, во всяком случае, для меня.

Мы узнали от Федора, что Надежда Васильевна находится на лечении в Германии. Ребята из класса могли только догадки строить, как наша ненавистная математичка умудрилась добраться до Западной Европы. Федор лишь рассказал нам, что у нее ожог третьей степени, и срочно потребовалась операция. Мы прозвали ее «Задницей», особо не стыдясь за данное ей прозвище, и молились всем богам, чтобы она подольше залечивала свои раны.

Конфликта между Федором и руководством школы избежать удалось. Правда, самого Федора некоторые горячие головы из школьного педсовета грозились поставить на учет в комиссию по делам несовершеннолетних. Но пронесло, его мама всеми возможными способами смогла сгладить конфликт. И чего ей это стоило! Она купила для нужд школы несколько компьютеров, оплатила поездку Надежды Васильевны в Германию – все это мы узнали только потом, чуть позже. Никто на тот момент не задавался вопросом морали, но все без исключения преподаватели обсуждали один и тот же вопрос: откуда у нее столько денег?