А распределить роли среди девочек оказалось более сложной задачей, так как Виктор Андреевич не знал, кто на что способен. Но, как бывший военный, он нашел выход. Словно на построении, он громко спросил, есть ли среди девочек отличницы. Некоторые из них неуверенно закивали. Тогда следом прозвучал приказ: «Девушки-отличницы, встать!». Встали все трое. Анфиса Жаркова получила роль старшей дочери короля Лира – Гонерильи, роль второй дочери Реганы досталась Олесе Куприяновой, а Антоше – роль младшей дочери, Корделии.

Почему именно в такой последовательности наш учитель распределил роли? Но когда настал черед первых репетиций, к нам пришло понимание. Антоша – отзывчивая девочка, с только зарождающейся женственностью. Олеся – Регана, немного закрытая, никто не знает, что у нее на уме, толком ни с кем не дружит, всегда сама по себе, старается быть незаметной. Анфиса – это точная копия Гонерильи, черноволосая, жгучая бестия с одной стороны, с другой – подозрительно покладистый ребенок. Знает и как себя подать, и что говорить, где необходимо – промолчит, ради достижения цели пойдет на все.

После уроков мы остались на очередную репетицию. Она проходила в небольшом актовом зале со сценой и зрительскими рядами, в котором шли уроки музыки. Последним на репетицию пришел Виктор Андреевич, выработанным командным голосом объявил о пятиминутной готовности. Первая сцена, Павел – Лир поднялся на сцену, за ним – три его дочери…

Резкий шум из коридора на миг отвлек наше внимание, в проеме двери показался знакомый силуэт сидячего человека. Это был Федор. Подпрыгивая на коляске, которую сзади за ручки поддерживала его мама, он спустился по лестнице в зал. Начало репетиции пришлось отложить. Мы обрадовались, окружили его. Виктор Андреевич тоже подошел и поздоровался. Мама Федора понравилась ему с первого взгляда, он тут же позабыл о ребятах на сцене, ожидавших начала первого акта. Поздоровался и представился:

– Виктор.

– Лена.

– Какое красивое имя, – ответил он, расплывшись в улыбке.

– Мне так еще никто не говорил.

– Как Федор? – спросил он, попеременно глядя то на Федора, то на его мать.

– Спасибо, все хорошо.

– А мы тут ставим спектакль. Хотите посмотреть?

– С удовольствием.

– Тогда присядьте, – Виктор Андреевич повелительно указал на стул в зрительском ряду.

– Ну, все, ребята, начинаем! – Виктор Андреевич хлопнул в ладоши.

– А давайте Федору тоже дадим какую-нибудь роль, – вдруг предложил Ролан.

– Да, дайте ему роль, – поддержали другие ребята.

– Дайте, дайте роль! – закричали даже те, которые не были задействованы в постановке, но из любопытства приходили на репетиции.

Гомон нарастал.

– Хорошо, – громко скомандовал Виктор Андреевич. – Сейчас подыщем.

Все столпились у подножия сцены, кроме Павла, который в одиночестве терпеливо ждал начала репетиции на самой сцене.

– А давайте ему отдадим роль короля, – предложил Равиль.

– Да, давайте! – закричали ребята.

– Но у нас уже есть король, – неуверенно возражал учитель труда.

– Зато у Федора есть трон, – сказал Ролан.

– Хм, точно, у него есть трон, – озадаченно произнес Виктор Андреевич и посмотрел на Павла, а затем на Федора, но последней инстанцией, от которой он ждал негласного одобрения, была мать Федора. Но она неожиданно возразила:

– Не надо у мальчишки отбирать роль, у вас есть король.

С ее стороны это было очень благородно, но класс взревел – теперь они видели в роли Лира только Федора. Он был лидером и антиподом Павла, а самое главное – он обладал личным атрибутом власти: троном-креслом. Лучшего короля для себя мы не могли представить. Дети любят реальность, а не сказку.