А теперь они москвичами стали. Вместе. Оба. Вдвоём. И у них опять всё хорошо.

Приболел вот только немного. Но ничего, поправится. Выправится. Выздоровеет. Лекарство льготное появится у него. Выдадут ему. Обязательно. После того, как справку из Пенсионного фонда раздобудет. Куда же они денутся. Врачи-то. Они же не совсем зверьми стали. Или этими… зверями… Выпишут. По закону. Лекарство ему нужно. Да! Положено же!! Бесплатное. Хоть какое. Любое. Всё в помощь, как никак. Он прорвётся… сквозь все эти заслоны чёртовы. Они прорвутся… С женой вместе. Перемелется – мука будет. Терпение и труд всё перетрут. И любовь сделает своё дело. Дай-то Бог!

Вот ещё бы нищету преодолеть. Побороть бы её. Из бедности выкарабкаться.

Уже надоела эта бедность коварная и нищета беспробудная. Ведь жить-то не на что. Копейки на работе получает. И пенсия копеечная. Копеешная! Так сказала бы тётя Нэля, соседка его давнишняя. Славная она тётечка. Добрая. Мудрая. Ласковая. Табак нюхает для остроты мышления.

Вы не можете убежать от собственного наваждения,

вы можете только перестать поддерживать его.

Нисаргадатта Махарадж

Кулькову плохо стало, как только его пенсия в глазах возникла.

Не сама пенсия, а её размер ничтожный и микроскопический.

Мизер! Так картёжники говорят при игре на деньги, при игре на интерес. Так и недовольные своей пенсией и зарплатой люди называют то, что в кассе получают или по почте, или на карту банковскую. И не просто они это слово, на ноль похожее, произносят, а со злостью! С особой злостью!! Со звериной!!

С ненавистью на всё происходящее в последнее… в постсоветское время!!

И со слезами на глазах…

Жаль им самих себя. И Родину, ещё недавно Великую… им жаль.

А ещё злы они. Ох, как они злы!! На всё, на вся и на всех. Абсолютно.

И на всё они способны. На самое-самое. Да-да! И это неоспоримо.

В такую минуту лучше не попадаться им под руку. А не то…

Сами знаете, что тогда будет.

Да… медведя лучше не тревожить, не дразнить его, спящего. А медведи – это люди наши… российские…

Они, люди наши, такие… если их раздразнить, если их раздраконить. Но сперва они просто злятся… На всех…

На себя они злятся. За то, что не сумели или не смогли получше устроиться в этом мире бушующем. В этой новой «демократической» жизни, как её теперь называют.

На власть они злятся, что она, наглая и подлая, бессовестная и беспардонная девица, так по-хамски «опустила» российских пенсионеров и тружеников, которые трудились всю свою сознательную жизнь, засучив рукава… совсем ещё недавно… и теперь трудятся от зари и до зари, от темна и до темна, не жалея живота своего, изо всех сил выполняя работу порой тяжёлую… даже каторжную… и копейки получая за это, всеми фибрами души стремясь хоть как-то выкарабкаться из нищеты этой беспробудной.

На общество люди злятся, что оно, чёрт бы его побрал, не способно противостоять этому наглому беспределу, который объявился в этом царстве-государстве после развала чудесного Советского Союза, после того, как почил в бозе великий Союз Советских Социалистических Республик.

В голове у Василия Никаноровича стали возникать образы великих людей древнего мира, которые умели сказать нечто по этому важному поводу.

Сократ вот умнейший из умнейших на горизонте появился.

Сократ другое говорит. Не говорит, а говорил.

Вот его слова: «Бедный человек не тот, у которого нет ни гроша в кармане, а тот, у которого нет мечты».

Прав, конечно, Сократ. Но, поспорить с ним можно. Даже нужно.

Потому как, господа-товарищи, мечта мечтой, а денежки денежками. Это вам любой и каждый скажет. К маме не ходи.