— Мы же завтра еще встретимся? — пропустив мимо ушей мою грубость, ласково попросил парень.

Если бы не держал, точно бы на задницу шлепнулась от удивления. А попку тебе сгущенкой не помазать?!

— А сам как думаешь? — только и прищурилась я.

Брюнет опустил глаза, но не сдался.

— Прости, я просто вспылил... Не ожидал, что ты девственницей окажешься.

Вспылил?! То есть вмазать кулаком по башке девушке — это теперь называется, вспылил? Тогда уж и убийц надо из тюрем повыпускать. Они же "нечаянно".

— Ты ведешь себя далеко не как невинная овечка, — обвинил во всем меня парень. — Вот мне и показалось...

Давай! С больной (в прямом смысле) головы на здоровую переложи!

— Когда кажется, креститься надо! Ну, была бы я не девственницей, что бы изменилось?

Макс спокойно и даже как-то оценивающе на меня посмотрел и медленно произнес:

— Степень ответственности.

— Тогда уж говори прямо, что наличие доказательств и степень риска, что я на тебя могу заявить, — злобно зыркнула на него, но тона не повысила, так обычно доходчивее. Змее же не надо шипеть в рупор, чтобы ее испугались.

— А ты бы заявила? — парень испытующе смотрел мне в глаза.

Очень хотелось сказать, что вот прямо сейчас и пойду побои снимать, синяки-то на руках наверняка будут, но решила не рисковать, вместо этого холодно процедив:

— Я сама к тебе пришла. Выводы делать умеем? Или ты только по части истерик?

Парень, было, вскинулся мне что-то сказать, но вовремя передумал.

— А твои родители?

— Родители, — еще тише процедила я. — Интересно, и как они тебя проглядели?

Парень довольно заулыбался.

— Я же медик, а семинары по гипнозу, знаешь ли, полезная штука.

Сказать, что я струхнула — это ничего не сказать! Я оказалась один на один с неуравновешенным парнем, владеющим к тому же основами гипноза. Абзац котенку!

— Что ты им внушил? — еле прошептала я.

Улыбка Макса достигла апогея, а потом он некрасиво заржал. Надо мной.

— Видела бы ты сейчас свое лицо! — и уже примирительно. — Ничего я им не внушал, а гипнозу в вузе вообще не учат! Отец периодически читал нотации о морали и нравственности, а твою маму больше интересовало, кто, откуда и куда, а особенно ее впечатлил рассказ о родителях. Ты же не в курсе, что у меня отец политик, а мать прокурор, — Макс самодовольно улыбнулся. — А еще она тебя очень хвалила. По ее рассказам я даже представить не мог, что ты малолетка. И готовишь, и хозяйственная, и вяжешь...

— А еще я на машинке вышивать умею, — грубо перебила я парня. Сказался нервяк от его неудачной шуточки.

Ох, маман. Посмотрела на симпатичного мальчика, услышала, что он из престижной семьи и все?! Дочь, не упускай своего счастья?! Хотя, надо отдать должное, меня не совсем продали. Чтоб в девять дома!

На глаза навернулись слезы обиды. Хотя чего я ожидала от женщины, которая, не видя меня несколько лет, даже не вспомнила про мой юбилей... Несостоявшийся юбилей.

— Да, отпусти ты уже, наконец, придурок! Больно! — взвилась я и с силой оттолкнула парня, вымещая на нем все обиды, давно висевшие мертвым грузом на душе.

Отпустил. Я недовольно потерла плечи, отметив, что синяки точно останутся. И как мне это предкам объяснять?! А никак! Сами его одобрили? Проглядели? А я что? Я, по их мнению, по-прежнему бесправный глупый ребенок! Вот и буду вести себя, как ребенок! Поэтому я развернулась и вышла на улицу, громко хлопнув дверью.

— Я тебя провожу.

Макс потащился за мной на улицу. Жаль, я его дверью не убила!

Дождь почти закончился, перейдя в мелкую противную морось, которая может идти непрерывно по нескольку дней.

— Пожалуйста, не стоит, — я обернулась на крыльце и смерила его холодным взглядом. — Сделай мне этот прощальный подарок.