Ну, как тут в верных мне остаться?…
Досада… Хоть творю поклон…
Плакать с плачущими
Плакать с плачущими трудно…
Норовим всё поучать.
Вставить фразу… Где не нужно…
Или к разуму призвать…
Всё не так под этим небом,
Не разложишь, как пасьянс…
Раз призвался человеком,
То не упускай свой шанс.
Хором плачь и хором смейся,
Можешь – песню горлопань,
Если от чьего-то сердца
Нужно отогнать печаль.
Всё проходит… А под небом
Лишь одна любовь в цене.
Коль назвался человеком —
Дверь держи не на замке.
Мы все – перелётные птицы
Мы все – перелётные птицы,
И вылетев раз из гнезда,
Дано нам обратно стремиться,
Вот только… забыли, куда?
Меняя не раз оперенье,
И стаи меняя подчас,
Мы слышим небесное пенье…
Но носит обломками нас.
Мы все – перелётные птицы…
Успеть бы нам в срок долететь,
Под крылья к Отцу возвратиться,
И в хоре небесном воспеть.
Я не верю, что будет легче
Я не верю, что будет легче,
Да, я знаю – нельзя иначе.
Со Креста ведь не сходит грешник,
Со Креста лишь снимают с плачем.
С плачем ли, когда в преисподню?
Когда в Рай, тогда надо «с плачем»?
Чашу Ангел мою наполнил…
Только долг ещё не оплачен…
Не прибита… На струнах-нервах,
Что кромсают мне плоть и душу…
Становлюсь, обезумев, стервой.
А потом и реву, и трушу…
И преследует запах тлена,
По земному мечусь загону…
Нету воли рвануть из плена…
Нету сил уметь по-другому.
Перемочь… Перебыть… пере… пере…
Преподобного Силуана
Помню ропот… Но мне ль соизмерить?…
Суть Креста б не смешать с капканом…
Бог попускает
Дьявол боится Бога, а Бог попускает дьяволу
Нас проверять «на вшивость», иначе свободы не стало бы!
Как разобраться: кто ты? Без тьмы не оценишь Свет,
Бог уступает людям право найти ответ.
Моя свобода
Свобода… Призрак ли? Реальность?
Сестра любви… Лишь на словах?
Иль одиночества? Банальность…
А сколько обагрённых плах…
Свобода… От греха иль Бога?
Здесь каждый выбирает сам.
Но на Земле – лишь к ней дорога,
Кто торит в ад, кто – к Небесам.
Мой навигатор – лишь Надежда,
Что путь мой в Царствие Любви…
Я не свободна… ныне, прежде…
Дай, Бог, по Вере впереди…
Август… Царицыно…
Август… Царицино… Серая зелень,
Серый забор, серый дом, серый свет…
Серые мысли в больничной постели…
Что-то уж стёрлось за давностью лет.
Путч и стрельба… И щемящее чувство…
Вдруг показалось – меня уже нет.
Жизнь – выживания будто искусство…
Стёрлось и это за давностью лет.
Новый заезд. Интернатских, со вшами
Для санитаров был скорым рассвет:
Мыли и брили… И хаки штанами
Всех оделили. Иного-то нет…
Чтоб не рехнуться – асфальта дорожка,
Серый, знакомый до боли тут цвет…
Ну, неходячих катала, не сложно…
Всех не упомню за давностью лет…
Парень… Семнадцать? Иль больше немножко?
Бронзовый торс… Ведь одежды-то нет!
Серая лента тут в гору нарочно…
Ведь не забыла… за давностью лет.
Скованность губ… И не высказать слова…
Вот и под горку… В глазах – Неба свет…
Вдруг мне на руку… ладошка покровом
Мягко легла. Что ж забвения нет?!
Совесть грызёт, как змеюка ночами.
Я отшатнулась – коляска вперёд.
Как же глаза его болью кричали!
Только вот каждый ли это поймёт?
Я на этаж его молча вернула…
Было досадно… И муть в голове.
Больше не видела… Как-то вздохнула…
Только потом стало не по себе.
Время бежало, меня предавали…
В жизни не раз я сжигала мосты…
Неба глаза мне всё больше кричали:
«Бога тогда, может, предала ты?»
Скажет тут кто, что за уши притянут
К важному смыслу нехитрый сюжет.
Как же любовью меня обличают
Эти глаза… Через фокус всех лет…
Не ново
А всё-таки мы все, как дети…
Играя, мир сей познаём.
Ничто не ново в этом свете,
Но мы никак то не поймём.
Мы ищем новых правил-судеб,
Но всё, как мир, давно старо…
Никто из нас «не катит» в судьи,
Никто не выиграл «очко».