Мои детские воспоминания, которые всплывают в памяти, в основном были связаны с бабушками. Бабушка Оля, которая постоянно жила с нами, и бабушка Валя из Саратова, к которой я очень любил ездить летом в гости. И та, и другая были замечательными людьми, но кардинально отличающимися друг от друга по характеру, воспитанию и образу жизни. Я не понимал, почему бабушка Оля, с которой мы жили в Краснодаре, покупала всегда продукты попроще, подешевле, а бабушка Валя из Саратова (папина мама) всегда только дорогое и качественное. То же самое касалось всего остального. Одежда, мебель, телевизор и т. д. У бабушек очень сильно отличались.

Моя саратовская бабушка Валя была достаточно значимым в то время сотрудником КГБ (начинала службу она еще в НКВД). Саратовский дедушка Костя был военный летчик, майор, герой войны и имел огромное количество боевых орденов и медалей. Про его военные подвиги даже написана книга. Конечно, я как внук ими гордился.

От мамы же я слышал все время в уничижительной форме то, что бабушка «сексот». Мне казалось, что это слово ужасное и ругательное. Оказалось, что это слово действительно относилось к моей бабушке, но ничего страшного в нем не было. Это просто сокращение от «секретный сотрудник».

И опять мой детский мозг не мог понять, что в этом плохого. При словах «секретный сотрудник КГБ» я представлял, как минимум, Штирлица из популярного в то время фильма про войну, и от этого моя гордость за бабушку только увеличивалась. И папа у меня партийный был, еще и в сельхозинституте секретарем парторганизации являлся. То есть, помимо того, что был ученым, еще оставался в хороших отношениях с властью, все, как положено было в те времена.

Я понял, что те, кто живут лучше других, счастливы, но остальные люди почему-то их не любят.

Благодаря опыту моей семьи у меня сформировалось понимание, что надо стараться жить лучше окружающих, но никого этим не раздражать.

Я всегда очень любил ездить к бабушке и дедушке в Саратов. Я там ел дефицитные в то время конфеты «Мишка на севере» и «Каракум», объедался черной и красной икрой, меня баловали и задаривали подарками.

От мамы же я все время слышал, что это очень плохо. Мне пытались привить с детства распространенную в то время точку зрения гражданина СССР. Мама говорила, что такое покупают только «буржуи». Я как ребенок не понимал, а почему плохо быть буржуем.

И совершенно случайно в моем детском мозгу отложилось не то, что мне хотела внушить мама, а совсем наоборот. Я понял, что «буржуем» быть хорошо, но почему-то некоторым это не нравится. Мой детский мозг сделал вывод, что надо стать именно таким, но никому об этом не говорить. Это были мои первые уроки жизни, которые очень пригодились в дальнейшем.

Бабушка Оля и дедушка Сережа (мамины родители) меня тоже многому научили. Дедушка был заслуженным агрономом РСФСР. Его огромный портрет долго висел в Москве на ВДНХ, в павильоне сельского хозяйства. Сортами риса, которые он вывел, было засеяно около четверти всей страны. Это был очень скромный человек, который к своим заслугам всегда относился с каким-то стеснением. Он не хотел тратить деньги, которые получал в виде государственных премий, и вел достаточно скромный образ жизни, например, отказался от персонального автомобиля и многих льгот, которые ему полагались.

Бабушка была известным врачом-педиатром. Имела звание «заслуженный врач РСФСР». Я с детства помню, как к нам домой привозили детей самые влиятельные люди нашего города, чтобы моя бабушка их приняла не в поликлинике, а в домашних условиях. Также я любил ездить с бабушкой, когда за ней приезжали на машине и возили домой к маленьким пациентам. Мальчик я был общительный, и часто между мной и бабушкиными пациентами возникала дружба, которая продолжалась долгие годы. У меня и сейчас есть друзья, теперь уже мои пациенты, которые помнят, как их лечила моя бабушка.