Она поздоровалась первой:

– Здоровенькі булы!

Ему следовало ещё в ту минуту обратить внимание на необычность приветствия. В наших краях так никто не здоровается. Оборот устарел! Но Макс, едва взглянув в глаза девушки, был ошеломлён её красотой: линии лица были правильны, как из-под кисти художника-романтика, фигурка, ножки, руки, – словно выточенные знаменитым ваятелем, поражали и привлекали к себе. Макс заметил, что под расшитой замысловатыми узорами сорочкой отсутствует бюстгальтер. «Странно!» – мысленно усмехнулся он.

Впрочем, в этой глуши, располагающейся между Могилёв-Подольским и Ямполем, можно встретить что угодно…

– Привет, красавица! – воскликнул он, но тотчас же счёл необходимым исправиться: – Доброго дня!

– Я також люблю, коли грають музики, – произнесла она нежным голоском.

Подобной красоты ему не приходилось встречать нигде и никогда. Даже на картинах знаменитостей европейского масштаба. Он смотрел на незнакомку, будучи не в силах оторвать взор от её глаз, не замечая вокруг ничего. Наконец, ему пришло в голову, что она может быть голодна.

– Дозвольте, пані, пригостити вас кавою? – спросил он дрожащим голосом.

– Кавою? – почему-то удивилась она. – А що то таке?

«Она шутит! – встрепенулся Макс.

– Це напій такий. Мені смачно. Відчуваєте, як пахне?

– Та пахтить добре, а чи його приємно їсти?

– Їсти?! Та ні, каву треба пити.

Максу на миг показалось, будто девица подшучивает над ним. Он уже хотел произнести какую-нибудь колкость, характерную для подобных случаев, но снова заглянув в те чудесные лаза, заставил себя поверить в её неведение. Он постарался намешать в чашку побольше сахара, и не ошибся. Кофе очень понравился новой знакомой. Правда, она каким-то странным взглядом рассматривала пластмассовую чашку, но в тот момент он не придал этому значения.

– Я – Макс… Максим. А вас як величати? – поинтересовался он.

– А я – Віоріка, – ответила девушка, застенчиво опуская взор.

– Віоріка? Дивне ім/я… Але напрочуд гарне…

От этих слов личико девушки покрылось румянцем.

Этот румянец тоже мог показаться странным, необычным, поскольку современные девицы принимают похвалы как должное.

– А хто ви, чим займаєтесь в наших краях? – поинтересовалась она.

– Я? Я – геолог. Вивчаю природу вашого краю, – невозмутимо ответил он, любуясь её глазами.

Потом они отправились, по её настоянию, в деревню. С её слов, поселение, в котором она жила, было небольшим. Почему-то девушка настояла, чтобы он никому из встречных не отвечал даже на приветствия, особенно на вопросы. Ему всякий раз становилось неловко, когда люди с ним здоровались, а он не мог себе позволить ответить тем же.

Знакомство с родителями – ритуал довольно ответственный. Такое представление об этом отпечаталось в подсознании Макса ещё с юношеских лет. Однако родители Виорики встретили его вполне гостеприимно, словно были готовы к этому. Его угощали неизвестными блюдами, заглядывали в глаза, словно пытаясь угадать все его желания. И, главное, задержать в доме. Отец, человек крепкого сложения, пытался увлечь его рассказами о былых приключениях, а мать, молдаванка, напевала древние дойны.

После завтрака Виорика предложила ему прогуляться. Она вывела его за пределы деревушки. Там он ей и объяснился. А что удивительного? Перед этой красавицей устоять было невозможно. Складывалось впечатление, будто она создана специально для него, а он – для неё.

Вкус её губ до сих пор ощущался на устах Макса. Они пахли утренней земляникой.

Он ещё в тот день обратил внимание на полное отсутствие в посёлке проводов, столбов, и вообще электроэнергии, но не придал этому значения. Как и тому, что родители Виорики долго рассматривали его мобильник, из которого играла музика.