Концентрация уксусной кислоты была такой, что я даже не представляла, как он стоически умял всю тарелку. Конечно, больше я так не экспериментировала. Всё-таки муж любимый, и отравить его в один прекрасный день мне совершенно не хотелось.

Был один-единственный день в году, когда мы «шиковали»: готовили классические советские салаты, накрывали богатый, как нам тогда казалось, стол. Это было на Новый год. Кстати, и сейчас, при нынешнем изобилии всего-всего, мы продолжаем эту семейную салатную традицию. У нас до сих пор на праздник на столе салат «зимний», селёдка под шубой, конечно же, холодец, ну и куда без бутербродов с маслицем и красной икрой.

В остальном же, как я уже писала выше, мы питались очень скромно, если не сказать – очень бедно. Конечно, выручали огороды, но не всё там вырастишь. К тому же, мы старались хоть чуть-чуть откладывать, чтобы куда-нибудь вместе сходить: в кино, на спектакль, в какую-нибудь кафешку раз в пару месяцев.

Я помню тот поворотный момент, когда я решила, что больше так нельзя. Больше я так жить не хочу и не буду.

Я зачем-то пошла в магазин и увидела ИХ! Сапоги. Зимние, тёплые и такие красивые… Цена их для меня в то время была просто неподъёмной суммой. Стоили они столько, что покупка превысила бы месячный бюджет всей нашей семьи в несколько раз. Я тогда пришла домой, села на табуретку на кухне и расплакалась. Я плакала так горько, как не плакала, наверное, никогда. А потом вытерла слёзы и зло сказала самой себе:

«Это последний раз, когда я не смогла себе позволить купить зимние сапоги – такие, как я хочу! Я должна сделать всё, чтобы больше не рыдать о сапогах! Я стану директором заводов-газет-пароходов. У меня всё получится!» Именно этот момент и подвиг меня начать свой карьерный путь.

Как только моё Солнышко, такое у дочки было и есть домашнее имя, пошла в детский сад, я устроилась на свою первую работу. Моя первая должность – кладовщик на складе ставшего впоследствии родным завода. Я готова была, если честно, пойти на любую позицию, настолько меня достали безденежье и постоянная экономия.

Это совершенно рабочая профессия и достаточно низкооплачиваемая. Я тогда носила тяжёлые ботинки и рабочую робу, в мои обязанности входило выдавать одежду сотрудникам завода, отчитываться за хранение. Мой неугомонный характер начал проявляться здесь, мне кажется, уже спустя неделю. Как только я вникла в рабочий процесс и свои обязанности, я решила, что этот самый процесс нужно оптимизировать. Вместе с коллегой, тоже девушкой с активной жизненной позицией, мы принялись налаживать здесь работу. Подходили ко всему со стороны не только наших знаний и умений, но и чисто женской смекалки. В конце концов, кто лучше женщин умеет организовывать пространство вокруг себя?

Эти изменения не остались незамеченными, и спустя год меня пригласили в литейный цех на должность экономиста. Хочу отметить, что это именно те две специальности, которые я получала в университете. Да-да, сразу две! Одна специальность – инженер-металлург, а вторая – экономист. Литейный цех свёл мои профессии воедино.

Это был первый по-настоящему серьёзный шаг в моей карьере.

– Меня не интересует, почему нет! Мне нужно, чтобы было Да!

К/ф «Москва слезам не верит»

Западно-Сибирский металлургический комбинат. Как вы себе вообще представляете это… здание? Комплекс зданий? Этот огромный город в городе – как?

У меня в голове до сих пор есть картина этого невероятного гиганта. Помню, я как-то поздним вечером смотрела на него с возвышенности рядом с рекой Томь и видела огромный живой организм. Не делила его на здания, цеха, дороги… Это был большой, сильный, красивый и ЖИВОЙ город. Мигали огоньки, двигались по улицам машины и погрузчики, где-то там выходили на перекур рабочие, наблюдали за процессами литейщики, отгружали продукцию транспортники… Он жил. Как у любого живого организма, у него были взлёты и падения, были свои болезни и горести, он так же прихорашивался к праздникам и собирал силы в кулак в тяжёлые времена. И просто жил.