Это различие между «старым», «архаическим» фольклором (поэзия деревни) и «новым», возникшим под влиянием революционных процессов (фольклор Гражданской войны, рабочий фольклор, песни о Ленине и т. д.), определенно подчеркивался в «Предисловии» к первому выпуску «Советского фольклора», написанному М. К. Соответственно были обозначены и новые для фольклористики направления работы: изучение фабрично-заводской среды, фольклора «окраин» и таких «современных» жанров, как, например, частушка. Стремясь «актуализировать» фольклористику, М. К. трактует ее в духе времени – как одну из общественных дисциплин, имеющую прямое отношение к «социалистическому строительству». В том же ключе формулирует он и теоретические задачи, стоящие перед фольклористами, «в первую очередь: установление отражения социальной дифференциации в фольклоре и установление – в какой мере он отражает классовую борьбу»523.
Изучение «старого» и «нового» фольклора расширяется в эти годы за счет обращения фольклористов к фольклору «национальных окраин», то есть других народов и национальностей на территории Советского Союза. В конце 1935 г., рассказывая в одном из интервью о работе Фольклорной секции Института антропологии и этнографии, ученый сосредоточил основное внимание именно на этом аспекте:
В ближайшее время выпускается и ряд сборников по национальному фольклору: «Шорский фольклор» (Н. П. Ефремова); «Песни белорусского Полесья» (З. В. Эвальд), «Эскимосский фольклор» (В. Г. Тан-Богораз); «Еврейский фольклор» (С. Д. Магид)524; образцы таджикского, курдского, гурийского, мингрельского фольклора и др. Вся эта огромная работа проводится нами совместно с Институтом народов Севера, Казахстанским, Чувашским, Азербайджанским и другими краевыми институтами525.
Статьи, посвященные революционному (а также национальному: бурят-монгольскому, туркменскому, грузинскому) фольклору, всецело определяют характер первого выпуска «Советского фольклора», тогда как исследования, посвященные фольклору «архаическому», вообще отсутствуют. Этим и отличался образ «новой» советской фольклористики.
18 октября 1934 г. Соколов писал М. К.:
Поздравляю тебя с несомненным успехом. «Советский Фольклор» очень удачная книга. Я под свежим же впечатлением написал рецензию и отвез ее в «Известия». К сожалению, не смог быть у Бухарина и отдал ее в Лит<ературно>-Библиогр<афический> Отдел. <…> Не знаю, напечатают ли. Думаю, что да. Было бы глупо не отметить этой книги (70–47; 5)526.
То же отметил и П. С. Богословский, рецензируя № 1–2 «Советской этнографии» за 1934 г. и первый выпуск «Советского фольклора»:
К чести руководителя академической фольклористической работы проф<ессора> М. К. Азадовского надо сказать, подбор предлагаемых в первую очередь материалов в указанных изданиях сделан с полным знанием дела и с четким представлением стоящих перед советской фольклористикой задач527.
Отвечая на письмо Соколова от 18 октября, М. К. сообщает о своих дальнейших планах. Первоначально он, по-видимому, надеялся осуществить два параллельных издания: тематический «Советский фольклор» и сборники широкого охвата, посвященные фольклору в целом (не только «советскому»). «Как будто мне удалось наши фольклорные сборники превратить в постоянное издание, – пишет он 30 октября 1934 г. – В конце декабря хочу сдать в печать первый выпуск, где будут не только статьи, но и материалы, хроника, библиография, обзоры. Не мыслю № 1 без твоего участия… <…> Напиши, что в ближайшее время можешь предложить для сборников. Рассчитываю на твою статью об исторических песнях»