В четвёртом классе, у ребят появились другие игры; одна их них – в «сыщиков-разбойников»; суть заключалась в том, что команда разбойников убегала, оставляя следы в виде стрелок, нанесённых мелом, чтобы сыщики могли организовать по оставленным следам погоню; требовалось много мела, но где его достать? К счастью, недалеко от города был небольшой меловой карьер, откуда брали мел для школ, для побелки помещений и пр.; мел из этого карьера был самого высокого качества (замечу, как и всё на благословенном Алтае!), так что писать им на школьной доске доставляло большое всем удовольствие; мы набирали куски мела в неограниченном количестве для всех наших игр, в том числе спортивных, где требуется разметка; к счастью, мел не принадлежал никому, кроме Бога, и мы его спокойно брали для игры. Теперь об игре. Ребята старались составить две равносильных команды примерно по пять-шесть человек разбойников и сыщиков; ритуал деления участников на команды был единым для всех наших игр; стремились к тому, чтобы команды были примерно равносильными, иначе будет не интересно играть, да и вообще обидно быть в слабой команде; выбирались двое ребят – две матки (капитаны команд); после этого к ним подходила пара одинаковых по силе ребят с выбранными ими самими кличками (ребячье творчество) и они вместе произносили присказку: «Матки, матки, чей вопрос, кому в рыло, кому в нос?»; матка, чья была очередь выбирать, выслушивала вопрос, который также произносился двумя подошедшими претендентами хором: «Бочка с салом или казак с кинжалом? Или: дед или баба? или: танк или самолёт? и т.д.»; матка выбирала одного, и он отходил в её команду; таким образом, более или менее по справедливости (за этим строго следили все и пресекали мошенничество) составлялись две команды, а затем или добровольно, или по жребию (подкидывалась монетка) назначались разбойниками и сыщиками; команды расходились в стороны и обсуждали свою тактику игры; затем разбойники убегали, а через полчаса за ними начинали гнаться сыщики; разбойники свой путь отмечали крупными стрелками мелом на дороге или на любых предметах, особенно при поворотах маршрута и зигзагах; они могли запутывать сыщиков, делая ложные ответвления в тупики, чтобы сыщики теряли время погони; сыщики должны были отыскивать стрелки, перечёркивать их и бежать дальше; стрелки можно было также выкладывать на земле палками или камнями; играли, как правило, до наступления темноты, когда стрелок уже не видно; иногда пробегали до пяти километров, т.е. через весь город; выигрывала команда разбойников, которую не догнали, или команда сыщиков, догнавшая разбойников; если выяснялось в процессе игры, что нарушались правила (не поставлена стрелка на повороте или стрелку совсем плохо видно и др.), команде засчитывалось поражение; эта игра развивала хорошие качества у ребят; мне, например, нравилось быть разбойником – быстро находить решение, чтобы запутать сыщиков и с большой скоростью бежать вперёд; сыщиком быть тоже интересно: искать стрелки и предугадывать (как на войне или в шахматной игре) мысли и логику противника, и выбранное им направление движения; в общем, «интеллектуальная» спортивная игра. В четвёртом классе все начали увлекаться лаптой, предтечей, как теперь выясняется, американского бейсбола и отчасти регби; благо больших и ровных пустырей было достаточно, и размечали поле по всем правилам; выстругивали из дерева хорошие индивидуальные биты; поскольку маленьких мячей, типа теннисного, в продаже не было, часто делали мяч их куска каучука; такой мяч был хотя и маленький, но довольно твёрдый, и при попадании его в игрока, особенно в лицо, можно было нанести травму; играли по правилам, очень азартно, домой приходили измотанными; я рос, как дикое деревцо в поле, – никто не окружал меня особенною заботливостью, но никто и не стеснял моей свободы.