Вдруг раздался телефонный звонок, Иван снял трубку и услышал голос начальника штаба дубоссарских казаков ,– «Иван, ты пил сегодня, если нет надо помочь, эти козлы со стороны Кочиер бьют по городу из всех стволов, возле швейной фабрики много попаданий в один из домов, там много женщин и детей, подвала нет, с позиций мы сейчас никого вызвать не можем идет бой, вот сейчас возьмем резервный БТР, казаков, гвардейцев кто сейчас в городе и пойдем выручать, давай собирайся ты идешь с нами, пункт сбора швейная фабрика».

Сказав «так точно», Иван быстро оделся, взял оружие, боеприпасы, забежал в подвал, предупредил, что уходит и направился в сторону швейной фабрики.

Там уже стоял БТР-70 и десятка два вооруженных людей – казаков и гвардейцев.

Командовал начальник штаба, – «так все проверяем оружие и милости прошу на броню господа, вперед поехали».

БТР, взяв десант, рванул с места.

Метрах в 300-стах от швейной фабрики стояла пятиэтажка, в которую все время попадали трассеры. Спешившись десант залег недалеко от дома, БТР подъехал к одному из подъездов так, чтобы люк смотрел в его сторону. Бойцы стали забегать внутрь и выводить женщин, стариков и детей.

Забрав таким образом всех, не смотря на несколько пулевых попаданий, БТР отъехал в безопасное место.

Женщины со слезами на глазах благодарили своих спасителей, дети тоже плакали, они сильно испугались, особенно совсем маленькие, особо еще ничего не понимающие в жизни, но чувствующие, что в их дом пришла беда, от которой не может защитить ни мама, ни папа.

Люди загрузились в подъехавший автобус, который увез их в безопасное место, подальше от обстрела, насколько это было возможно в насквозь простреливаемом городе.

Казаки и гвардейцы сидели за БТР-ом недалеко от швейной фабрики и после пережитой операции делились впечатлениями: «видали как Андрюха кверху жопой ползал, я ему кричу жопу то опусти, а тот глазами хлопает и молчит».

Все засмеялись. Андрюха закурил, послав всех по неопределенному адресу.

Тут из БТР-а высунулась голова стрелка, – товарищ начальник штаба, вас по рации вызывают».

«Кто»? – спросил начштаба.

«Кажется атаман», – ответил стрелок.

«Когда кажется, надо креститься», – недовольно ответил начштаба и полез в БТР.

Вскоре он появился.

«Ну что начальник, мы расходимся», – спросили бойцы.

«Я вам разойдусь, – грозно проговорил начштаба, – есть информация как будто к новой больнице прорываются ОПОНовцы, срочно садимся на броню и вперед».

«Десантники» как один выругались, вздохнули и полезли на БТР.

Подъезжая к больнице, БТР с десантом попали под жесткий обстрел с двух направлений.

«Все с брони, быстро», – крикнул начштаба.

Все спрыгнули и вовремя в БТР попал заряд из гранатомета, машина загорелась.

Вытащив из машины, контуженных и уже успевших обгореть механика-водителя и стрелка, казаки и гвардейцы заняли круговую оборону кто за подбитым БТР-ом, кто за забором, а кто и просто в траве.

Вокруг было уже совсем темно, трассеры чертили пространство как лазеры в каком-то фантастическом фильме.

Но это был не фильм, появились раненые и убитые.

«Иван, бей вон по тому забору, они там засели, суки», – кричал начштаба, уже получивший пулю в бедро.

Казаки отстреливались как могли, но силы были не равны, из-за больницы выехал БТР националистов и стал поливать все вокруг из крупнокалиберного пулемета.

«Пойдем со мной, обойдем их с тыла, а то нам пиздец», – позвал Иван знакомого казака.

Они вдвоем с гранатами, в том числе одной противотанковой перебежками устремились как будто назад в свой тыл, за что получили немало приятных криков от бойцов.