Как только показалась каменная стена, дракон выдал трубный рык, от которого заложило уши. Значит, площадь близко! Надев капюшон, я приготовилась к приземлению.

Не шибко церемонясь, Айгер плюхнулся на площадку. Скатившись с него, словно с горки, я встала в центре площадки (вспомнила, как это делает Анри), вытянула вперёд руку и замерла, в ожидании неизвестно чего.

Людей на площади собралось очень много! Мне стало дурно, перед глазами поплыли круги. Только бы не упасть! Я покрепче сжала посох и попыталась успокоиться. Внезапно перстень на пальце будто потяжелел, мышцы на руке невольно напряглись, а потом она начала жить своей собственной жизнью! Вдруг резко дёрнулась вправо, камень на перстне вспыхнул синим пламенем. Люди тут же организовали коридор для выбранного человека. Мужчина мгновенно побледнел и пошёл чуть упираясь. Служащие выпихнули его на площадку. А дальше я предпочла не смотреть. Едва только Айгер выпрямился, камень снова вспыхнул. Теперь он выбрал маленького мальчика, а после него ещё семерых. Руку бросало то в одну сторону, то в другую. Я уже чуть не плакала от боли в плече и, пытаясь хоть как-то помочь себе, всё сильнее опиралась на посох. Облегчение наступило внезапно: мышцы расслабились, и рука плетью повисла вдоль тела. Неужели всё закончилось? Но новый толчок всё-таки вышиб слёзы. Боль пронзила плечо, словно ножом.

На площади почти никого не осталось, когда перстень «отпустил» меня.

– Боже, пусть это будет конец!

Служащие начали расходиться, значит, церемония закончилась. Теперь надо было как-то взобраться на Айгера. Я подошла к дракону, поставила ногу на его лапу. Странно, но оказалось не так уж сложно, даже несмотря на невыносимую боль в плече. Вскарабкавшись, я уселась и прижала больную руку к груди, но, когда дракон резко оттолкнулся от площадки, невольно выставила её перед собой, чтобы не удариться лбом. Боль с новой силой пронзила плечо, вызвав стон и слёзы.

Перелёт показался мне быстрым. То ли Айгер торопился, то ли привыкать начинала. Спустившись с дракона, я поблагодарила его. Он коротко рыкнул, после чего шустро взмыл в небо. Куда? Зачем? Проводив его взглядом, я побежала к Анри. Айгер не маленький, никуда не денется!

Забравшись на утёс, я склонилась над хранителем. Выглядел он плохо! Дышал прерывисто, ото тела чувствовался жар.

– Елена… – простонал Анри.

– Я здесь.

– Елена.

Он снова и снова повторял моё имя, явно бредил. Губы у него пересохли и еле шевелились. В моей фляжке оставалось ещё немного Амброзии. Анри с жадностью выпил всё, как только приложила к его губам.

– Вот и хорошо, – вздохнула я.

Нужно было сходить за водой, чтобы промыть раны, да и самой напиться. После пережитых треволнений жажда мучила жутко. Меня ещё потряхивало, да и плечо не давало покоя. Но, прежде чем уйти, вернула Указующий перст владельцу, не допуская даже мысли, что снова отправлюсь на площадь. Анри застонал, едва прикоснулась к нему. Мне стало страшно оставлять его одного. Вокруг по-прежнему ни души. Айгер так и не вернулся.

– Потерпи. Я скоро.

Больше не задерживаясь, побежала к озеру, не щадя ни ног, ни плеча.

Добравшись до воды, я пила долго, с жадностью, едва не захлёбываясь, потом наполнила фляжку и подумала, что раны Анри нужно чем-то перевязать. Вспомнив о нижней сорочке, тут же рванула подол. Выполаскивая и выжимая лоскуты, я не сразу заметила, что рука двигается легко и без боли. Теперь стало понятно, почему хранитель, говорил про озеро.

Когда я вернулась, он уже не бредил, а просто метался в жаре. Теперь, понимая ценность воды из озера, я снова напоила его и, положив мокрый лоскут на лоб, принялась омывать раны. Меня сильно тревожило состояние хранителя. Простые синяки и ссадины не могли причинить столько вреда. Если только… Я посмотрела на скалу, нависавшую над утёсом. Если только Анри не упал сначала на неё, ударился грудью. Там он пытался удержаться, отсюда ободранные руки, но не смог и свалился, ударившись спиной. Чтобы проверить догадку, расслабила ему пояс и распахнула рубашку. От увиденного у меня в груди всё сжалось и стоном прорвалось наружу. Красно-синие подтёки украшали всю левую половину тела. Несколько рёбер наверняка были сломаны. Меня охватило отчаяние. Плечи невольно затряслись, по щекам потекли слёзы. Наверное, так и разрыдалась бы, но Анри вдруг прошептал моё имя и попытался сжать руку.