Самая обычная, увитая вьющимися растениями типовая беседка, которая вечером превращалась в своеобразный клуб общения. Здесь с наступлением темноты, несмотря на недовольство жильцов первых этажей, начиналась истинная жизнь двора.

Появлялся кто-нибудь с гитарой и под иссиня-чёрным небосводом предгорий, усыпанных яркими звёздами, раздавалось: «В нашу гавань заходили корабли. Большие корабли из океана…»

Или: «Как турецкая сабля твой стан. Рот – рубин раскалённый…»

Довольно часто таким гитаристом был Олег Погожев, парень из соседнего дома с Вениного же двора. Олег в свои шестнадцать лет считался совсем уже взрослым, поскольку он к тому времени открыто дружил со своей девушкой Светой c параллельной улицы.

Сидели часто не на досках сидений, с вырезанными ножом не совсем нормативными выражениями вперемешку с признаниями в любви, а обычно на перилах.

Почему-то казалось, что так слушателей умещается больше. А может, интереснее было, когда сидели плотнее все вместе и девчонки, и парни.

Где и когда ещё можно было в то время ощутить рядом близкое и волнующее кровь прикосновение, как близость?

Только иногда в школе, на «Голубом огоньке», во время медленного танца, да и то, если не боишься насмешек одноклассников.

Она хоть и не живая, но эта беседка видела и слышала многое. Хранила в укромных своих местах не только что-то не совсем позитивное, вроде пустого стакана с налётом дешевого портвейна или выкуренных подчистую "косяков" и недокуренных «бычков» обычных сигарет, но в памяти её было и много светлого: Первые робкие прикосновения и жаркие объятия с бурными объяснениями.

И лепет малышей по утрам, воркование юных мамочек.

Да и все разговоры, и пересуды соседей о происходящем в стране, городе и уж тем более дворе.

Однажды как гром среди ясного неба прозвучало известие об убийстве Олега.

Никто во дворе не хотел этому верить. Девчонки отводили глаза и шмыгали носами. Парни скупо пересказывали слухи и свои версии происшедшего.

В те времена особых ценностей у основной массы советских людей, кроме собственно человеческой жизни, не было…

Но и ею недостаточно дорожили.

В поножовщинах у танцплощадки в парке имени Панфилова или в драках в микрорайонах бывали случаи, когда убивали молодых парней.

Но это, в основном, по слухам, мы их и знать не знали, это было как бы в параллельном мире. Мало, кто тогда имел собственный автомобиль, а если и были такие счастливчики, то безмятежности это обстоятельство им никак не прибавляло: каждый раз, покидая машину, им приходилось снимать с неё зеркала, дворники, да и вообще всё, что могли скрутить или выломать мелкие воришки и просто уличные хулиганы. Но и всё это происходило тоже вне нашего двора, у нас во дворе была одна или две машины, да и, то их ставили в гаражах.

А из общедоступных дорогих по тем временам вещей могли быть только часы или редко встречающиеся женские полусапожки.

И то, и другое стоило не дороже 20−30 рублей.

Или зимняя шапка из кролика, которая вообще стоила 16 рублей. Правда, её было не достать, в продаже их практически не было.

Поэтому наличие таких вещей порой, становилось чрезвычайно опасным.

Случаи нападений бандитов активно обсуждались во дворе, обрастая различными подробностями. Иногда они заканчивались не просто ограблением, но и пролитием крови, а реже – совсем трагически, как с Олегом.

Ещё не поздним вечером Олег со Светой гуляли по «Дзержинке», проспекту Дзержинского.

О какой опасности могли думать влюблённые практически в центре многолюдного города?

Олег сразу упал, потеряв сознание, когда один из бандитов ударил его сзади по голове и снял шапку. Но он быстро пришёл в себя.